Ночь не вызывала большого беспокойства в львином сердце. Лишь изредка, сквозь сон, большой хищник слышал заунывный вой волчьей стаи, рыскавшей где-то далеко на равнине, мяуканье тигра, громовой рёв махайрода, да встревоженные крики травоядных, преследуемых голодными четвероногими охотниками. Утром хищника подняли из-под его ночного укрытия непонятные громкие звуки. Потянувшись всем своим могучим кошачьим торсом и зевнув, он предстал во всей красе в ярких лучах осеннего холодного солнца. Там, вдалеке, где были ямы, копошились и сновали в разные стороны, издавая при этом непонятные звуки, неизвестные ему двуногие существа. По запаху, доносившемуся до него от ямы, лев определил, что запах этих двуногих есть не что иное, как запах кромки ямы. Набрав полные лёгкие воздуха, пещерник издал мощный рык. Люди у ямы замерли, повернулись в сторону валунов и что-то стали выкрикивать, угрожающе жестикулируя. Лев видел, что в своих передних лапах они держали какие-то непонятные предметы, вселяющие в звериную душу смутное чувство опасности. Потом наступило затишье и один из племени двуногих издал особенно громкий звук:
–Смотрите, какой огромный гривастый!
Лев предостерегающе зарычал и скрылся в лесной чаще, которая находилась за местом его ночлега в нескольких десятках шагов.
Здесь было достаточно дичи: косули, бородавочники, олени, бизоны. Встречались иногда и вовсе незнакомые травоядные, вкус которых молодой лев уже успел познать. Иногда, выходя на равнину, он видел двуногих существ, которые значительное время, особенно при свете сумерек, проводили возле огня – самого ужасного и кровожадного из всех зверей, знакомых пещернику. Если первобытным охотникам племени людского удавалось заметить большого льва, то, как и в первый раз, двуногие издавали уже знакомый ему звук, означавший на их языке «огромный гривастый».
Наступили холода. Хищник всё больше и больше думал о надёжном укрытии. В его памяти сохранились воспоминания о тех днях, когда их львиное семейство вместе обитало под сводами одной просторной пещеры. Инстинкт гнал пещерного льва к покинутому подножию базальтовой гряды.
В поисках пещеры «гривастый» провёл множество дней. И вот однажды удача улыбнулась ему. На одном из ярусов каменных отрогов он обнаружил небольшую площадку, имеющую своё продолжение в грязной глубокой дыре под сводами базальта. Приблизившись к проходу обнаруженной пещеры, «гривастый» чутким своим обонянием определил, что она принадлежит крупному хищнику кошачьей породы. Судя по тому, что из укрытия не последовало никакого угрожающего рычания, то пещера должна была быть пуста. Большой лев нерешительно, украдкой, вошёл под своды базальтовых глыб, поудобнее расположился, расчистив под собой место от выбеленных костей останков животных и задремал. Сон его был тревожен: резкий едкий запах хозяина пещеры держал его в постоянном напряжении, напоминая ему о скором возвращении последнего.