НИК. В сравнении с чем? Ужасным можно быть лишь в каком-то контексте. Каков контекст?
ЛЕКСИ. Я пытаюсь вести себя, как приличный человек. Но что мне делать? До конца жизни сидеть здесь и мучиться от чувства вины?
НИК. Это Средний Запад. Таково наше основное занятие.
ЛЕКСИ. Я навечно должна оставаться одинокой и несчастной, потому что моя сестра, так уж вышло, безумна?
НИК. Ты не одна одинока и несчастна. Ты одинока и несчастна на пару со мной. И не навечно. В какой-то момент ты умрешь.
ЛЕКСИ. Что со мной происходит? Мой разум не знает покоя. Я постоянно вижу Дженну, запертую в том жутком месте с людьми, которые пускают на нее слюни. До того, как ее увезли, я думала только об одном: как бы от нее избавиться, но теперь мне очень ее не хватает. Может, это меня следовало посадить под замок и заливать слюнями?
(Закрывает лицо руками. НИК смотрит на нее, потом обнимает).
НИК. Моя слюна тебя устроит?
ЛЕКСИ. Убери руку, а не то я вырву ее и скормлю коту.
НИК (опасливо убирая руку). Извини. Проявил несвойственное мне сочувствие.
ЛЕКСИ. Думаешь, я не знаю, что ты делаешь?
НИК. Буду признателен, если ты мне скажешь.
ЛЕКСИ. Я знаю, чем ты занимаешься с моей матерью.
НИК. Я бы предпочел заниматься этим с тобой.
ЛЕКСИ. Как ты можешь так себя вести, когда твоя жена в смирительной рубашке?
НИК. Рубашку эту надели на нее с твоей помощью.
ЛЕКСИ. Но я не сплю с ее мужем.
НИК. Ты подошла к этому очень близко.
ЛЕКСИ. Один раз, подошла только один раз. Но перед моими глазами стоит лицо Дженны в тот момент, когда ее уводили, и я чувствую, что меня вырвет, если ты обнимешь меня.
НИК. Проверим?
ЛЕКСИ. Может, какая-то моя часть все еще этого хочет. Но я не могу. Просто не могу.
НИК. Что ж, к счастью, твоя мать может. (Пьет).
ЛЕКСИ. Ты отвратительный. Папа уходит на войну, Дженну держат в дурдоме, а вы с матерью ведете себя, словно свиньи, валяющиеся в грязи.
НИК. Незачем оговаривать свиней. Я был несчастен. Мучился угрызениями совести. Пьяный. Моя жена находилась в дурдоме. Ты со мной спать не желала. А твоя мать однажды появилась в моей спальне совершенно голой. И что мне оставалось делать? Нагрубить теще?
ЛЕКСИ. Поэтому ты переспал с ней? Из вежливости? Такая твоя версия? До чего же противно тебя слушать.
НИК. Ты права. Нет мне оправданий. Да и у тебя их наберется немного. И конечно, нет оправданий у твоей матери. Вероятно, ни для кого из нас нет оправданий, разве что мы все – ожившие персонажи греческих пьес, в чем уверен твой отец. Если ты будешь спать со мной, я больше никогда не прикоснусь к твоей матери.