Вскоре Андрей выскочил из прохладной воды. Кожа покрылась мелкими мурашками, светлые волосы на руках встали дыбом. Он лег со мной рядом и, повернувшись на бок, смахнул с лица мокрые пряди волос.
– Как ты вчера погулял? – не открывая глаза, спросила я.
– Так себе.
Андрей сорвал длинную травинку.
– Что-то случилось?
– Праздник пришлось отложить. – Он положил мне на живот листочек клевера. – Маму вчера увезли в больницу.
– В больницу? – переспросила я и тут же вспомнила сегодняшний звонок от Саши.
– Ей стало плохо, – грустно ответил он. – Они поссорились с утра.
– Твоя мама с отцом?
– Да. Этот гад только приехал из командировки и сразу же отправился к своей любовнице на всю ночь. Яна, я тебе обещаю, если что-нибудь случится с детьми, я убью этого урода.
– О чём ты говоришь, Андрей?
Холод пробежал по спине.
– О детях.
– Почему с ними должно что-то случиться? Не надо придумывать то, чего нет. Ты сам себя накручиваешь и маму тоже. – Я повернулась на бок. – Андрей, с ними всё будет хорошо. Все люди ссорятся, и все болеют. Так бывает.
– Знаю. Просто мне её жалко.
Его волосы высохли на солнце и сразу же закрутились крупными колечками. Я запустила пальцы в густую шевелюру и положила его голову к себе на плечо. Словно испуганный мальчик, он уткнулся курносым носом в мою шею, тяжело вздохнул и прошептал так тихо, что я еле расслышала его слова:
– У нас тоже будут дети.
От неожиданности я замерла. Все мои близкие стараются не говорить при мне о детях, они знают мою проблему. После той страшной аварии, в которой погибла моя мама, я попала в больницу, и мне удалили матку. Конечно, я давно привыкла к мысли о том, что у меня не будет детей, но каждый раз становится всё больнее осознавать это.
– У меня никогда не будет детей.
Одной только фразой вся моя горечь и обида, копившаяся годами, выплеснулись на бедного парня. Андрей облокотился на локоть. Бархатные глаза скользнули по моему телу и остановились на еле заметном шраме внизу живота. Он не стал ни о чём расспрашивать, просто положил голову мне на грудь. Пальцем нежно дотронулся до пупка, спустился ниже и погладил шрам. Я прижалась к нему ещё сильнее. Терпеть не могу, когда меня жалеют, когда об этом много говорят или когда лезут с глупыми расспросами. Многие не понимают, что словами тут не поможешь. Ничего изменить уже нельзя. Я смерилась с неизбежным и приняла жизнь такой, какая она есть.