– Вижу по глазам, жаждешь оседлать, хоть и не умеешь, верно? – Поинтересовался Вильям.
Я кивнул, с тягостью опуская голову, видимо, я очень давно не бегал. С этими эссенциями скоро совсем превращусь в женщину, так что дело дойдет и до пышных платьев.
– Аккуратно хватайся за седло, и ставь ногу на стремя. Затем отталкивайся и залезай. – Объяснил милый кузнец.
Получилось у меня не сразу, но спустя несколько попыток, я все же забрался, сам тому не веря. Я, конечно, и сам был не мал ростом, но здесь, верхом, высота была невообразимая, я даже немного боялся, разумеется, не выдавая своего страха.
– Держись крепко, а я вас поведу. Пару деньков будем просто гулять шагом, а к концу недельки попробуем пройтись рысцой.
– Рысцой – это как ты? – Боязливо поинтересовался я.
– Нет-нет-нет, мальчик мой. Рысца – это легенькая пробежка. А мы с Бенджамином гнали настоящим галопом. До него тебе еще долго. Пробовать будем не раньше чем через месяц, если ты, конечно, не трусишь. – Пролепетал добрый старик, держа Бена за поводья, медленно шагая вперед.
– Я никогда не трушу! – Дерзко заявил я.
– Не забывай, мальчик, я вижу тебя насквозь. – Усмехнулся Вильям, одарив меня улыбкой, полной добра и любви. – Ты боишься даже сейчас, хоть мы и не бежим, просто шагаем. – Теперь уже Вильям смеялся в голос.
– Говоришь, я боюсь? – Я оперся ногами в стремена и крепко ухватился за поводья. – Тут ничего сложного, верно? Я же видел, как ты бежал. Нужно нагнуться, упереться в стремена и ударить по вожжам.
– Роб, не смей этого делать, мы еще на рысцу не перешли, а ты хочешь выйти на галоп, так нельзя! Ты расшибешься в лепешку, твоя мать мне этого не простит! Виноват будешь ты, а влетит мне! Я шучу, я боюсь за тебя, Робби, не делай этого, ты упадешь! – Предупредил Вильям, но я, к сожалению, не прислушался к его словам, и как только он договорил, я ударил по вожжам.
Бенджамин скакал неописуемо быстро, я действительно не могу описать его бег, кроме полета никак и не назовешь. Ветер бил по лицу, по груди и спине. Меня трясло, я не мог удержаться на седле. Бенджамин все не сбавлял ходу, а даже ускорялся с истечением каждых пяти секунд. Скорость была невыносима. Я бы уже все отдал, лишь бы остановить эту бешеную скачку, да хоть душу дьяволу продать, будь такая возможность! Кажется, я видел, как Вильям это делает, нужно всего лишь резко потянуть за вожжи, что я и сделал, очень зря. Бен резко остановился, а я, забыв опереться на стремена, кубарем перелетев через голову коня, больно упал на спину. Благо, земля была мягкой, спасибо, что хоть живой.