Решил и пошел требовать запеканку с овощами у своей кухонной панели, потому что внезапно обнаружил, что очень голоден.
Уже на кухне он вдруг почувствовал себя прежним, словно ничего и никогда не случалось. Пил чай, ел и думал, что делать после рассвета.
С одной стороны ему казалось, что стоит отправиться в Люкс, с другой – говорить там, в сущности, было не с кем. Если его успели уволить, то и пропуск его отключили, а значит все, что он может – попросить кого-то спуститься. По всему выходило, что просить некого и незачем. Обдумав все, он написал Вильгельму Одейсу – создателю новой атмосферы Титана.
«Мне нужно поговорить с вами. Это важно. Денисов».
Вильгельм вернулся с Титана на Землю лишь на некоторое время. Его работа была почти завершена, но он, как настоящий профессионал, не мог оставить проект, пока все не будет полностью завершено. Как ученые, которым предстояла общая работа, пусть и в совершенно разных областях, они давно познакомились и поняли, кто и чего стоит. Этого было достаточно, чтобы такие сообщения были нормой. Даже тему разговора можно было не писать. Матвей был уверен, что Вильгельм и так все поймет, потому просто ждал звонка, собирая все нужное.
Выложил батареи и сложил их в сумку, нашел камеру и долго пытался понять, как именно она работает. Затем повесил ее себе на шею, чтобы она всегда была под рукой. Взял блокнот и записал обычной ручкой все, что ему известно, чтобы еще раз убедиться, что про энергометры он почти ничего не знает.
– До отлета шаттла надо все решить, – заявил себе Матвей и тут же получил новую задачу.
«Через два часа в ресторане «Бионорика» вас устроит?» – ответил Одейс.
«Да», – мгновенно набрал Матвей и тут же озадачился сложным вопросом: как добраться до «Бионорики», расположенного в другом конце города? О том, чтобы сесть в капсулу, он даже думать не хотел, представляя, что еще может случиться, если энергометр вдруг перестанет работать. Внезапно разбиться ему уж точно не хотелось. К своему стыду и ужасу Матвей был вынужден признать, что понятия не имеет, как люди передвигаются по городу без собственной капсулы. Он впервые сел за рычаг еще в шестнадцать. До этого его возил отец и порой он выезжал куда-то на больших общественных капсулах человек на пятнадцать-двадцать, тяжелых и очень медленных.