− Подослал убийц и позволил тебе его спасти, ты серьезно, Кен? – спросил Ноктем, устало качая головой. − Ты правда думаешь, что это я?
Он медленно встал, словно оглушенный такой правдой.
− Больше некому, − ответила Канелия, не сводя с него глаз.
Она действительно так думала. Никто другой не смог бы организовать покушение в королевских покоях, да и специальное оружие, красивое и жалящее словно змея, – очень походило на насмешку принца. Только чего он хотел этим добиться, Канелия не понимала.
Ноктем смерил ее строгим взглядом и заявил:
− Я бы тебя придушил, если бы не любил, запомни это, а теперь слушай. – Он скрестил руки на груди с видом недовольного командира. – Во-первых, если бы я решил убить короля, тобой бы я не рисковал. Во-вторых, я сделал бы это тихо, без лишнего пафоса. Неужели ты думаешь, что мой образ при дворе имеет хоть что-то общее с ходом моих мыслей? В-третьих, если бы я его убивал, то никто кроме него не понял бы, что именно случилось, а быть может, не понял бы даже он сам. И четвертое, самое важное, я вообще не хочу его убивать, когда же ты это поймешь?!
Канелия смотрела на него так же зло. Она знала, что его образ мыслей был куда шире, чем можно было подумать, а еще знала, что мыслит Ноктем так, что никто и никогда по-настоящему не поймет его мотивов. Она верила ему и не верила в то же время, потому говорила о том, что было для нее действительно важно:
− Ты обещал, что дашь мне убить его.
Ноктему хотелось съязвить, что раз она такая мстительная, ей не стоило спасать короля, и ее мечта бы исполнилась, но столь жестокое замечание он решил оставить при себе.
− Ничего подобного я не обещал, − сказал он строго, словно говорил не с девушкой, которую любил и обнимал ночами, а со строптивым союзником, которого пришло время приструнить. – Я говорил, что мы вернемся к этом разговору, и что смерти я ему не желаю, тоже говорил. Только ты мне не поверила.
− Я тебе и сейчас не верю, − ответила Кенли, но в голосе ее звучало сомнение.
Ноктема она часто не понимала. Она знала больше остальных о его отношениях с отцом, понимала, что у принца нет причин его любить, скорее ему было в пору его ненавидеть, а он почему-то не испытывал ничего подобного.
− Клянусь, я не имею никакого отношения к этому арбалету в шелках, − заверил Ноктем, не скрывая улыбки.