Сергей Тимофеевич ждал этого вопроса. Он далеко не всегда ставил жену в известность о своих делах. Но прежде это была служба, и Люся сама никогда не настаивала на получении информации. Здесь вопрос стоял иначе. Касался он не только самого Сергея Тимофеевича, но и его жены. В данном случае как-то выкручиваться, в чем-то даже обманывать Люсю или просто что-то недоговаривать было нецелесообразно. Васильев это прекрасно понимал. Тем более что ее опасность он ощущал сильнее, чем свою. Себя он всегда мог защитить, а вот жену… Поэтому необходимо было и от нее требовать соблюдения хотя бы простейших мер безопасности. Но для этого нужно было обязательно ввести Люсю в курс дела.
– На меня сегодня было покушение, – коротко объяснил суть дела Сергей Тимофеевич.
– Старые грехи сторицей возвращаются? – поинтересовалась она недовольным тоном, уже начиная слегка ворчать, как бывало раньше, когда Васильев возвращался из боевой командировки с каким-то ранением или с контузией.
– Чужие грехи, – коротко прокомментировал он.
– Объясни! – Голос жены стал требовательным.
– А что тут объяснять. Помнишь мою фотографию в журнале? Перед строем стою.
– Помню. При чем тут журнал?
– Эта самая фотография одному типу понравилась, киллеру, находящемуся в розыске.
– А дальше что? Он тебе любовь предложил? Ты мне соперника подсунуть хочешь? Я готова принять бой.
– Если бы так. Только киллер этот сделал две пластические операции и стал сильно на меня похожим. Даже по возрасту, для чего ему, судя по всему, приходится волосы красить.
– Тебя, конечно, приняли за киллера и хотели убить, да? Но ты, пока еще вполне живой, сидишь передо мной. Поэтому я понимаю, что ты их сам прибрал. Надеюсь, тебя не обвинят в убийстве ментов?
– Это было бы еще полбеды, – сказал Сергей Тимофеевич и тяжело вздохнул. – У киллеров есть непреложный закон. Если они приняли заказ на кого-то, то обязаны его выполнить, несмотря ни на что. Даже после смерти заказчика. Уголовный авторитет, который был заказан, принял меня за того самого киллера. Кто-то слил ему новую фотографию этого типа. Пока невозможно сказать, кто именно это сделал. Мог полковник Воробей, и еще кто угодно, потому что фотография прилагалась к документам на розыск. Уголовный авторитет, который был заказан, решил себя обезопасить и ликвидировать меня.