(Мф. 22, 23).
Представление саддукеев о загробной жизни формировало соответствующий образ земной жизни. Они полагали: если Господин ничего им не сказал про жизнь за гробом, значит, ее нет. Из этого строился их взгляд на земную жизнь.
Саддукеи считали: если они добросовестно стоят на страже Закона и борются со своими врагами, не щадя живота своего, не допускают искажения Закона, значит, они четко выполняют свой долг перед Богом. Следовательно, могут рассчитывать на награду.
В определении награды они исходили из того, что, если загробной жизни нет, значит, наградой являются земные блага. Их награда от Господина – положение при Храме. Это был центр жизни Израиля, куда каждый иудей отдавал десятую часть всех своих доходов – гигантские деньги. Саддукеи считали, что имеют право получать земные удовольствия, и потому после решения текущих нужд Храма жили по принципу «бери от жизни все».
Фарисеи очень выгодно выглядели на фоне роскошествующих священников. Они верили в загробную жизнь, теорию воздаяния, ангелов и демонов. Ключевой узел их веры – утверждение, что человек спасает свою душу одним лишь соблюдением Закона. Вера в жизнь после смерти давала фарисеям силы вести скромный образ жизни (потом эту теорию возьмут на знамя протестанты).
Ессеи были еще бо́льшими аскетами. Они жили коммунами, избегали удовольствий, не имели секса, исповедовали безбрачие, брали приемных детей в сознательном возрасте, чем обеспечивали себе идейную монолитность. Они не искали популярности в народе, но народ все равно симпатизировал фарисеям, считая их вождями и учителями.
Третью часть Израиля можно называть балластом – далекие от богословских споров обыватели, живущие бытовыми насущными занятиями. Они платили в Храм десятину, соблюдали ритуалы, традиции, посты и праздники. До всего остального им дела не было.
Движущей силой Израиля были две партии – жреческая и пророческая. Иосиф Флавий сравнивал представителей жреческой партии, саддукеев, с эпикурейцами. Так в Древней Греции назывались философы, объявившие смыслом жизни получение земных благ и чувственных наслаждений. Представителей пророческой партии, фарисеев, он уподоблял стоикам – философам, учившим, что счастье – свобода от страстей и спокойствие духа. А ессеев, представлявших ту же партию, он сравнивал с пифагорейцами – древнегреческими философами, закрытыми от сообщества, заявлявшими автономность души и хранившими свои знания в тайне от всех, кто не входил в их круг.