В метафизике неприемлемы ни эксперименты, ни строгие математические описания, невозможны доказательства. Но там, где бессильны доказательства, возможны свидетельства. Касаясь того, что находится за гранью пространства и времени (и потому неизменного и вечного), что неощутимо, метафизика не доказывает, а свидетельствует о воспринятом. Свидетельства также направлены на формирование мировоззрения, но в отличие от доказательств они не «давят» на сознание, не навязывают уму обязательность их принятий, а наставляют его, «ожидая» веры в воспринимаемое. Они достигают сознания лишь того, кто сам считает возможным познание бытия особым, духовным восприятием. Доказанные физикой факты объединяют массы умов общими понятиями, тогда как связанные с внутренней свободой человека (верить или не верить) свидетельства метафизики, обращаясь к интимной стороне жизни каждого, создают добровольные сообщества верующих. Представленное метафизикой не доказуемо и зачастую логически противоречиво, но на нем проявляется свобода воли человека – либо сердечная вера, либо разумное неверие. Свидетельствами апостолов (учеников Христа) в мире закрепилась вера в Бога Единого, существующая более двух тысяч лет вопреки отрицанию разумной логикой – она крепка исконной свободой человеческих душ.
О том, что Бога нет человек узнает от других, а о том, что Он существует – от самого себя. К недоступным научному разуму тайнам бытия, к тому, что ограждено от нас бесконечностью, люди способны подходить особым образом – созерцанием, основой которого является природная способность душевного ощущения невещественного мира. Человеку не дана сила ума, способная разглядеть исходные тайны мира, но дано ощущение чего-то высшего над наукой, искусством и философией. Преодолеть непостигаемую преграду, подступиться к высшим фактам бытия способно сознание, не подчиненное влиянию времени и пространства, не отягощенное давлением каких-либо земных понятий, свободное от вещественных представлений. Сознание «шагает» за бесконечность не строгими разумными рассуждениями, основанными на восприятии внешнего окружения, не мыслью управляется ум (она сама пленяется и наставляется высшим тяготением и находится в состоянии ожидания), а духовным порывом – той внутренней силой, что по самой своей сути представляет стремление к совершенству, заражающей человека жаждой творчества и влекущей к восприятию превышающего самого себя. При этом сознание не выступает против принципов и законов разума, оно вне их, но принимая душевные восприятия, ум сообразно с ним оформляет реалии, привнесенные из мира духа.