Там, за хижинами, у общего стола гомонили.
Иван ждал.
Хорошо был слышен могучий бас дона Севильяка. Это вселяло надежду, что он и Арно донесут до колонистов суть его предложения.
Он вставал, ходил, опять садился. С Шилемой не разговаривал, но и оставаться один на один с собой – тоже занятие неудачное.
Так он помыкался и, наконец, подсел к временнице.
Они молчали. А Ивану вспомнился первый день встречи с Шилемой. Ему тогда показалось, при том очень ярко, именно сиюминутная сцена. Может быть, иной какой-то антураж. Но они, как и ему виделось, сидят и молчат в печали.
– Знаешь, КЕРГИШЕТ, – вдруг проговорила Шилема грудным голосом, упорно глядя при этом перед собой в землю. – Среди братьев, сыновей Матери есть один…
Она споткнулась, замолкла.
– Так что?
– Когда будешь меня брать, то возьми и его со мной.
Она бросила короткий взгляд на Ивана.
– Возьму… Что? Ши-ле-ма!.. Это что же… Неужели ты, наконец-то, нашла для себя мужчину? И он увидел в тебе…
– Ничего он не увидел! Он с братьями смотрит в рот своей матери. Ждёт, что она изречёт. По сторонам смотреть у них времени нет.
– Он что, даже не знает, что ты выбрала его?
– Знает. Да… он меня боится. Эти… наши попутчицы, наговорили. Но трогать его не решились… Пусть только попробуют, – закончила Шилема с угрозой.
– Но…
Ивану признание Шилемы, временницы, не познавшей, может быть за сотни лет жизни мужчины из-за глупого, на его взгляд, отношения к противоположному полу, оказались неожиданными, а высказанные Шилемой угрозы – варварскими какими-то. Да и один из братьев, который попал под её выбор, – в боязни…
Впрочем, какое ему дело до того?
– Возьмёшь?
– Возьму.
– Только он может один не согласиться.
– Мы всех его братьев возьмём.
– Со мной чтобы.
– Конечно… Если сам не пойдёт, – сказал Иван, тая улыбку, – ты только покажи его мне. Я его поймаю и посажу… в вушбус. Надо же! Вушбус!
Шилема его лингвистического восхищения не поняла.
– Я покажу. И тебе помогу… Возьму его с собой… Может быть к брату поведу. Знаешь, никогда не думала, что соскучусь… По брату… Арно!
– Что?
– Арно идёт. Один.
Иван оглянулся. Арно размашистым шагом направлялся к ним.
– КЕРГИШЕТ…
– Почему один?