***
Черноволосый, высокий Чарльз Саймон красив, но во всём его облике есть нечто хищное. Загар явно получил не в Англии.
«Рассудительная, умная, насмешливая, – думает он, глядя на Анджелу Эванс. – Такая вот не потеряет головы, что бы ни случилось. И хорошенькая. Стоп. Только не вздумай влюбиться. Тебе такие глупости вовсе ни к чему».
***
Осенью Мередиту Макадаму исполнится сорок два года. Должно было исполниться. Полноватый и круглолицый, с тёмными волосами и добродушными маленькими глазами, он всем своим обликом напоминает медведя. Немного даже косолапит при ходьбе.
Бенджамин и Девид – старые друзья мистера Макадама. Он будет рад встретить их. Очень даже рад. Когда он видел их в последний раз? Давно, очень давно, когда ещё была жива его дочь. Тут сердце мистера Макадама, пронзённое воспоминаньями, сжимается от боли. Ведь он же не хотел, нисколько не хотел, чтобы так получилось.
***
– С вашего позволения, дамы и господа, я хотел бы представиться. Меня зовут Лоуренс Гилсон, – говорит детектив.
После представляется Ланселот Блер – молодой художник, за ним и остальные.
– Вы, милочка, наверное, родственница хозяев этого замка? – обращается мисс Далтон к Анджеле.
– Вовсе нет, мисс Далтон, – отвечает та. – Я новый секретарь.
– Стало быть, всего лишь секретарь. Должна признать, вы кажетесь настоящей леди, – произносит мисс Далтон, видимо, воображая, что Анджела Эванс должна счесть это за комплимент.
– Благодарю вас, мисс Далтон, – та беззлобно усмехается. – О вас я могу сказать то же самое.
Ведь в её словах нет ничего обидного?
– Однако этот остров весьма далеко от суши. И полагаю, в дурную погоду сюда, должно быть, трудно причалить, – замечает мистер Гилсон.
– Да что вы, сэр, когда на море шторм, здесь не пришвартуешься никак, – отзывается моряк. – Остров изолируется от суши на несколько дней.
– Боюсь, как бы не начался дождь, – произносит Амелия Миллер.
– Да, мадемуазель Миллер, – соглашается с ней молодой доктор Эдуард Картер, – будет нехорошо, если погода испортится.
Он поправляет на носу очки, без которых видит очень скверно, вытирает капли моря, брызнувшие на высокий лоб.
Обращение «мадемуазель» удивляет мисс Миллер.
– Вы, наверно, француз? – спрашивает она.
– Нет, – отвечает ей Картер, – но моя мать была родом из Франции.
– Была? – конфузится мисс Миллер. – О, простите!