Так Малюха приобрел новую семью, и впоследствии овладел новым ремеслом. Тогда же он впервые начал рисовать.
Как я не пытался ему помочь, но озлобленность паренька на весь мир толкала его на преступления. Порой люди не хотят, чтобы им помогали. Позже он овладел еще одним ремеслом – Малюха стал отличным карманником. Работая остро заточенной монеткой, он умудрялся срезать кошельки вместе с подкладом. И люди не сразу замечали пустоту своих карманов.
– Дядь Гамлет, а почему ты тогда меня спас?
– Закон моего племени – забота о ближнем, – проговорил старый вор прищурившись, —
но не верь никому и не бойся никого.
Гамлет научил парня многим вещам, без которых невозможно было выжить в этом мире. Паренёк ему понравился, пробудив в чёрством уголовнике отцовские чувства. И он смог заменить Малюхе семью на какое-то время. Но свою роль в судьбе парня он уже отыграл.
– Слышь Малой, подь сюды.
Гамлет нарисовал какую-то схему на обрывке старой газеты.
– Вот, дуй на мануфактуру, мне туда лукаться без мазы, найдешь Томку – учетчицу, отдашь ей это, заберёшь сверток. Всё понятно?
Малюха кивнул и вышел из дома. Больше ему сюда не дороги не было. Через двадцать минут старого Гамлета застрелили при задержании.
***
Даже Валериан Герц, руководитель конструкторского бюро, профессор и уважаемый человек, с кем свела Малюху судьба благодаря моим многоходовым комбинациям, – не смог его удержать. Я так долго готовил ему дом и эту встречу. Но всё пошло прахом, как, впрочем, и следовало ожидать. Малюха просто сбежал – он вернулся на улицу, прихватив дорогие побрякушки профессора.
Чтобы я не предпринимал, он старательно уворачивался, всякий раз совершенствуя своё мастерство в криминальном мире.
«Почему другим достаются счастливые семьи, или они занимают важное место в каком-то проекте нашего Творца, а иные обречены любить, переживая чужую боль, словно это может облегчить страдания человека».
***
– Малюха! Атас! – в сумерках мелькали какие-то тени, звуки шагов эхом отскакивали от длинных невысоких стен складских помещений. Малюха прижался к кирпичному уступку, стараясь слиться с ним, тяжелое дыхание постепенно выровнялось. Из темноты вышла к нему кошка, теранулась об ногу. Малюха поднял уголь и нарисовал на стене силуэт черной кошки.
– Стой, сука! Стой, говорю! – чьи-то руки скользнули по рваной телогрейке, Малюха выхватил заточку и наотмашь полоснул догоняющего.