Из тела кошки хлынуло такое количество крови, что казалось, прорвало трубу, только вместо воды оттуда рвалась наружу алая жидкость.
Парень успел подумать, что видит невозможное – глаза не могут двигаться в диаметрально противоположных направлениях: хотя это утверждение справедливо только для здоровых людей, а мальчик был не только не здоров, он был мёртв.
Мёртв, как те люди, глядящие с круглых фотографий на него в тот день, когда Спайк был на кладбище, с родителями, вроде вначале осени. Это было лет пять назад, а может и все десять, но ощущение, что он стоит на земле, где в неглубоких могилах лежат тысячи трупов, прикрытых лишь плитами и надгробиями, вызывало непреодолимое чувство… страха, не иначе. Тогда он был молод, но мысли о том, что мертвецы выберутся из могил за ним не покидали его воспалённого мозга. Может быть это было навеяно ещё в ранние годы, отложено в его сознании. Ещё тогда, в далёком детстве, когда по ящику крутили «Ночь живых мертвецов», «Демоны» и «Рассвет мертвецов».
Отец всегда скептически относился к этим фильмам, и они его чаще смешили, а не пугали. Ну а что Спайк? Спайк боялся их до чёртиков.
Кто-то когда-то сказал, что наши детские страхи один раз в жизни, да воплотятся в реальности. Неизвестно только, в какой именно ипостаси.
Ну а что происходит теперь?
Мертвецы поднялись после смерти и кошмарный сон превратился в явь.
Спайк отползал от жуткой картины, разворачивающейся перед его широко открытыми глазами.
Кошка перестала шевелиться, а ребёнок, выдернув из тела кровоточащий кусок, вдруг потерял к животному интерес. Неудивительно, ведь кошка умерла. А Спайк был жив, и мертвец чувствовал, чувствовал где-то внутри своего разлагающегося тела, тепло. Тепло, исходящее от этого святящегося силуэта в комнате. Силуэтом этим был Спайк.
Мертвец чувствовал, что в паре шагов от него бьётся жизнь, которую можно отнять, почувствовать её сладкий вкус.
– О, господи… – промолвил Спайк, даже не понимая, вслух он это сказал или слова лишь проскочили у него в голове.
Ему казалось, что он спит. Или не до конца проснулся. Он в душе не сомневался, что столкнётся с мёртвыми, которые не успели подрасти и пожить, но не надеялся, что так скоро.
Чавкающий звук раздался с противоположного конца комнаты и из-под матраса показалось белое, нереально белое, тело ребёнка. Он не встал в полный рост, а согнувшись, словно паук, перебирая руками, пополз в сторону растерянного парня по имени Спайк.