Пока толстяк закрывал дверь, арбалетчики сквозь прутья решетки держали друзей под прицелом.
– Эй, почтенный, постой-ка, – окликнул уже уходящего толстяка Тэлмер, незаметно выстраивая пальцами правой руки комбинацию неких знаков. – Скажи, пожалуйста, кто такой «гианрепт»?
Иликаш оглянулся в сторону удаляющихся стражников:
– Ну ладно, так и быть. Я и сам терпеть не могу эту сучку. Теперь-то ее «красоты» поубавится, – он противно захихикал, – А то она лучших воинов забирает, бизнес от этого страдает. А гианрепт – это чудовище, наподобие крокодила – знаете такого? – и вот его-то и напустят на вашего дружка, прикованного к стене и вооруженного одним ножом. Еще никто в подобной ситуации не выживал, но никто и не знал, что у гианрепта на затылке есть такое мягкое местечко… Все, до завтра, – грубо закончил Иликаш, равнодушно скользнув взглядом по приближающейся охране. Резко развернулся и ушел.
Адо поднялся и сел на нары. На правом виске была здоровенная ссадина. Тэлмер из-под подкладки своей куртки вытащил длинную полосу белой материи и, намочив ее в холодной воде, перевязал голову принца, пробормотав что-то при этом себе под нос. По его же совету Адо лег и закрыл глаза. Шико тоже прилег, а Тэлмер сел, скрестив ноги, на пол и «ушел» в прострацию.
Через пару часов принесли обед. Невысокий, склонный к полноте, седенький, неприметного вида человек в засаленном переднике, в сопровождении стражи принес три деревянных миски и большой кувшин с тремя кружками. Все это он просунул в специальное окошечко внизу решетки (стража внимательно следила, как Тэлмер забирал посуду с едой).
– Оставьте это у себя, – тусклым голосом сказал разносчик, – вы теперь будете из этого всегда есть.
– А остальным? – вырвалось у Тэлмера – у разносчика больше ничего в руках не было. Тэлмер тут же покосился на стражей, но те, видимо, ничего не имели против короткого разговора с мелким служащим.
– Остальные сейчас на Арене, – все так же безжизненно откликнулся разносчик, – Им туда и носят еду. Завтра тоже возьмите с собой посуду. А то есть будет не из чего, – он ссутулился и пошел прочь, стража тоже удалилась.
Друзья принялись за еду. В мисках оказалась каша не каша, рагу не рагу, месиво довольно безвкусное, но хорошо утоляющее голод. В кувшине же было налито сильно разбавленное плохонькое красное вино.