Свят бросился на него с кулаками, крича:
– Сам ты фашист!
Обиделся Витька непонятно за что. Может быть, потому, что Свят со своей тайной стал неожиданно большим и значительным. Бывший друг рассказал тайну Свята одному, другому… Никто не поверил. Никто не обратил внимания, вскоре все это забылось. С тех пор Свят не делал попыток поделиться с кем-либо – ни с приятелями, ни с женщинами.
Шли годы, многие знакомые хоронили родителей, обретая то нелепое чувство крайнего, с которым Свят и так вырос на земле. У всех этих людей осталась от родителей какая-то память: вещи и фотографии. Свят тосковал по самому образу родителей: то ему казалось, что он ясно помнит их лица, то у отца, сидящего над свечой за столом, вместо лица дрожало желтое пятно.
Фотографии, конечно, были у тети, Свят сам видел их в альбоме. Казалось бы, чего теперь стоило: сесть в электричку и поехать в Курск? Название улицы и номер дома он помнил, но даже представить себе не мог, как заявится к ней и как объяснит то, что с ним произошло.
Иногда ему казалось, что ничего этого не было. Вернее, вся его история, возможно, была несколько другой: одни события действительно произошли, другие – существовали только в его воображении.
Какие-то люди ворвались в его дом и застрелили родителей на его глазах – отрицать это невозможно, а вот дальнейшее вполне можно поставить под сомнение. Был ли на самом деле в городе Курске человек-месяц, точно ли он сидел в машине? Была ли в детской коляске кукла, а не самый обыкновенный ребенок, в то время как по улице совершенно независимо ехала какая-то «Волга»?
Ясно, что всеми мыслями Свята в то время руководил страх, а страх может что угодно нарисовать. Даже незнакомца, который пришел забрать его из школы, тоже можно объяснить самыми простыми причинами. Допустим, тетя Шура в тот день по какой-то причине не смогла его встретить, а поручила сделать это своему другу, ведь мог быть у нее какой-то мужчина… Выполняя поручение, он решил назваться дядей, родственником – ведь разве отпустят первоклассника из школы неизвестно с кем?
В результате собственной галлюцинации Свят бежал из города, который приютил его, потерял свое имя, переместился в другую, совершенно новую жизнь.
Иногда Святу так и казалось: он совершил ошибку, просто совершил ошибку из страха. Никто не преследовал его. Никакой тайны не было, а в тот день в дом ворвались двое обыкновенных грабителей.