вот она, Россия!..
Чтобы эта цитата стала понятней, укажем, что в те времена жалование провинциального мелкого чиновника (нередко – дворянина) обычно составляло от 4 до 10 рублей в месяц, и на эти деньги при собственном домике и огородике можно было содержать семью (с учащимися детьми) отнюдь не впроголодь.
Что же касается обычных оброчных крестьян, то подсчитано, что их средний заработок на протяжении всей первой половины XIX века составлял 20–30 рублей в год с выплатой 20–40 % из них помещику в качестве оброка – и при сельскохозяйственной работе на своем участке, и при заработках на отхожих промыслах – в промышленности, торговле и в сельском хозяйстве.
В отличие от не названного по имени владельца Прохорова и Шилова, некоторые другие не были столь корыстолюбивы и завистливы.
Например, как-то к П. Б. Огареву, отцу великого революционера Н. П. Огарева, явились крепостные принадлежавшего ему села Беломута с предложением отпустить их на волю за баснословную сумму. Один из них давал только за собственный выкуп 100 000 рублей серебром. Но барин брезгливо отказался от денег и предпочел оставить крестьян себе, гордясь тем, что среди его подданных есть и миллионеры. Вот это – подлинное дворянское благородство!
Некоторым миллионерам повезло – тому же В. И. Прохорову или С. В. Морозову; последний, начав карьеру рядовым ткачем, основал свою фабрику еще в 1797 году, а в 1820 году уговорил своего владельца отпустить его на волю «всего» за 17 тысяч рублей.
До 1861 года и Шереметевы постепенно выпустили на волю более пятидесяти капиталистов, получив за каждого по 20 тысяч рублей выкупа в среднем – итого более миллиона. Но иным предпринимателям пришлось ждать свободы вплоть до 1861 года.
Один из таковых, хлебный торговец П. А. Мартьянов, накануне 1861 года был полностью разорен своим владельцем – графом А. Д. Гурьевым. Отказавшись от мысли восстановить свое дело, Мартьянов уехал в 1861 году в Лондон и примкнул к Герцену и Огареву. Мартьянов написал и напечатал в «Колоколе» «Письмо к Александру II» – монархический по чувству и идеологии, но антидворянский призыв к созыву «Земской думы», а затем издал брошюру на ту же тему.
Разочаровавшись и в лондонских революционерах, Мартьянов уехал назад в Россию, наивно полагая, что его выступления в пользу