Оксана как ни странно не опоздала… ну почти не опоздала, всего на десять минут, а это, как известно, не считается. Раздеваться не надо было, июль же на дворе, прошли сразу в зал, места у нас королевские были, восьмой ряд по центру. Народ собрался разный, были и расфуфыренные дамы в меховых манто (в июле-то!), были и простые работяги с Машзавода. До начала накоротке переговорил с Оксаной на предмет ее текущей жизни, ничего, впрочем, нового для себя не узнал. А потом началось оно самое… к нам ведь в провинцию как столичные коллективы едут? Либо чтоб денег по-быстрому насшибать, либо чтобы галочку в отчете поставить. В обоих этих вариантах приезжает обычно второй-третий состав и играют они не напрягаясь, халтурят, если прямо сказать. Но тут все было не так…
Борис, значит, Годунов это и был сам Олег Николаевич Ефимов, Гришкой-самозванцем оказался его сынуля, малоизвестный еще в начале 90-х Миша Ефимов, Марина Мнишек – Прошкина, Шуйский – Костюковский, старец Пимен – Табачников, ну а Горьков с Буркаловым сыграли двух монахов в трактире на литовской границе. Супер… и даже чуть выше, 6 звезд по гостиничному каталогу. Оксана тоже сидела слегка придавленная количеством вип-личностей прямо у нее перед глазами.
В антракте вышли на улицу, в буфет Оксана не захотела – глядь, а на ступеньках стоят два друга Горьков и Буркалов и курят, значит, слегка покачиваясь в начинающем синеть вечере.
– У тебя ручка есть? – быстро спросил я у Оксаны, – давай скорее.
Подошел к ним, протянул программку с ручкой и попросил автограф – Буркалов ничего не сказал, но и подписываться не стал, а Горьков взял ручку и вывел нетвердой рукой что-то вроде детской загогулины. Понимаю, нагрузились в буфете – во втором же акте им играть не надо, монахи же весь свой текст уже высказали на литовской границе…
А когда спектакль закончился, и мы с Оксаной пошли домой, обогнув ДК по дуге, то я чуть не споткнулся о валяющегося на дорожке мужика.
– Вот ведь пьянь какая, – с возмущением сказала Оксана, она тоже чуть не споткнулась о него.
– Ты подожди ярлыки-то вешать, может человеку просто плохо стало, – ответил я и перевернул его лицом вверх. Это оказался в жопу пьяный артист академического театра и звезда советского и российского кино Андрей Горьков, вот такие пироги…