– Слушай, красавица моя, я начинаю догадываться, почему все твои парни сбегали от тебя после первого свидания, – меланхолично протянул Мстислав.
– Думаешь, им так не понравились мои умения стихоплёта? – показательно расстроенно нахмурилась я. – Так и знала, что надо было с бальных танцев начинать, – тяжко вздохнула.
Мстислав на это мягко улыбнулся, сгибом указательного пальца снова провёл вдоль завязки на купальнике, на этот раз снизу вверх, коснулся шеи, погладил по щеке, и… самым бессовестным образом принялся меня щекотать!
– Не-ет! – тут же простонала я сквозь смех. – Не на-адо! Я бою-юсь щеко-отки-и! Мстисла-ав!
Увернуться не получилось. Парень почти сразу перехватил поперёк живота. Но я, честно, вырывалась как могла!
В итоге, мы оба рухнули на песок, когда я особенно неудачно попыталась вывернуться из объятий. И лёжа под ним, тяжело дышащая и продолжающая ещё хихикать, я вдруг подумала, что действительно могла бы в него по-настоящему влюбиться. В чёрных глазах сверкали лукавые огоньки, не позволяя отвести от него взгляда. А от его открытой мальчишеской улыбки дух захватывало. Смотрела бы и смотрела.
Не удержалась и вновь прикоснулась пальцами к его щеке, обводя овал лица.
– Кому-то чертовски повезёт заманить тебя в свои сети, – хмыкнула я, зарывшими пальчиками в тёмные волосы.
– Предпочитаю расставлять сети сам, – стало мне ответом.
– Я заметила, – улыбнулась я шире. – Смотри, не переиграй себя как-нибудь, красавчик, – сделала паузу, решаясь на следующие слова: – Поцелуешь меня ещё раз? – понизила голос до шёпота, сама подаваясь ему навстречу, почти касаясь его губ своими.
Да, осознанно шагнула в эту бездну, сотканную из откровенного обещания тёмного удовольствия, пропитанного опасностью, но оттого ещё более манящего, срывающего со всех преград разума замки, пропитывающего безумием каждую клеточку моего тела. Мне уже всё равно, что будет дальше. Здесь и сейчас я хочу лишь чувствовать. Его. Одного. И к чёрту всякую мораль и правила.
Лукавые огоньки в чёрном взоре вспыхнули и сменились чем-то иным – хищным, жадным. А поцелуй – поглощающим рассудок, безудержным, глубоким. Его ладони ласкали, не особо стесняясь сжимать и гладить везде, с каждым мгновением всё более и более сводя с ума.
– Такая вкусная… Сладкая… – хрипло прошептал Мстислав.