Егор вернулся в машину. Олег сидел в той же позе, склонив голову к стеклу. Щетина покрыла его щеки, губы были напряженно поджаты, указательный палец правой руки в следах от шариковой ручки.
«Пусть поспит. Ночка у него выдалась не самая легкая», – подумал Егор.
Вскоре за окном замелькали пейзажи весеннего Подмосковья. Как только дорога пошла лесом, Егор выключил кондиционер, опустил стекло и с удовольствием вдохнул воздух, наполненный свежестью молодой листвы. Очень раннюю весну Фомин не любил. Время, когда под ногами еще хлюпает и чавкает смесь из снега и реагентов, а природа словно размышляет – дать ей еще зимы или все-таки уйти в другую сторону. То ли дело сейчас – конец апреля. Тут уже нет сомнений – лету быть, не обманешь.
Егор взглянул на, проложенный навигатором маршрут и свернул с трассы на дорогу, ведущую к поселку.
«Скоро – майские, – продолжал размышлять Егор. – Накроем в саду стол. Рита испечет большой пирог и сделает «мимозу». Не забыть бы Олега пригласить с семьей. Надо, наконец, разобраться, что с ним происходит. Никогда таким не видел».
Они подъехали к коттеджному поселку Юсуповский. Путь преградил шлагбаум. Слева от него пристроился срубовой домик с небольшим окном. Фомин выждал минуту и посигналил.
Олег приподнял очки и, зевнув, спросил:
– Приехали?
– Похоже. Ты вчера как здесь проезжал?
Олег потер воспаленные глаза.
– Черть-его знает, не помню. Вроде все открыто было.
Из окна, наконец, показалась голова в армейской фуражке, из-под которой выбивались пряди седых, давно нечесаных волос.
– Вы х кому? – грозно спросил седовласый.
– К Полянским, – ответил Егор, издалека показав удостоверение.
Голова в фуражке скрылась.
Фомин, не выдержав, снова дал серию сигналов.
– Иду, иду, – раздался ворчливый голос и из дома, на удивление бодро выскочил невысокий старичок в камуфляжной одежде.
– К Полянским запрещено пускать, – сообщил он. – Тут такое нашествие из-за них, не успеваем отбиваться. Как тараканы лезут во все щели. Я их через этот пост не пускаю, так они с озера пытаются пробраться, черти….
Затянув на штанах ремень, он достал из нагрудного кармана очки и, водрузив их на крючковатый нос, подошел ближе к окну машины.
На Фомина обрушился запах пота и ядреного табака.
– Не расслышал, хто вы?
Фомин, отвернув лицо, снова показал деду удостоверение.