Экклесия равно хвалила как целомудрие, так и благопристойные союзы. Похоть полагали частью силы вражды, а любовь их противоположностью. Именно духовная любовь, лежащая в основе супружества, приводила к рождению красивого и нравственного потомства: чем умереннее супруги вели себя при зачатии ребенка, тем благонамереннее получался их отпрыск. Должно быть, по причине чрезмерного усмирения страсти, на беду своих родителей и урождались девушки, которые наотрез отказывались выходить замуж, но удаляться в унылые монастыри тоже не желали. Дабы не случилось подобной нелепости, меридианцы предпочитали ночью отступать от предписаний Экклесии, тем более что весь грех сладострастия ложился на мужа – долгом жены были покорность во всем супругу, верность ему, ведение домашнего хозяйства и воспитание детей.
Испокон веков женщинам в Меридее надлежало следовать за мужчинами: за отцом, братом, супругом или сыном, возложить на них свою судьбу, разделять все принятые главой семьи решения и поступать согласно его воле. То, что женщины, даже вдовы, не имели равных прав с мужчинами, объяснялось их беззащитностью на протяжении всей жизни – сначала по малолетству, затем при материнстве и старости, а как следствие, ненужностью таких прав. Супружество спасало женщин от падения в Порок Любодеяния, от полноты ответственности перед законом и дарило почетное занятие – служение своей семье. Таким образом, вдову, тем более бездетную, осуждать за новый союз, пусть и скорый, никто в Меридее не стал бы.
________________
Маргарита вернулась в зеленый дом Ботно, хотя две восьмиды назад клялась, что лучше отрежет себе ноги, чем так поступит, однако всё разительно переменилось. Дядюшка настоял на том, чтобы ее комнатой стала бывшая спальня Оливи на втором этаже, а тетка Клементина не высказала возражений. Она не скандалила, не говорила Маргарите дурных слов, вот только с недоверием поглядывала на племянницу, чего только не подозревая, так как окончательно убедилась в ее порочности. Она видела Маргариту отъявленной распутницей, нарушившей клятву верности и соблазнившей жутковатого Ортлиба Совиннака, но в то же время размышления о богатстве, высоком положении и могуществе градоначальника согревали душу Клементины Ботно. Она не знала, как же ей в конечном счете относиться к Маргарите: тетке хотелось и сурово осуждать ее, и горячо хвалить.