, те самые глаза, которые ищу всю свою жизнь!… Руки моего новоиспеченного мужа довольно грубо скользят по моей коже. Я же, одеревенев, вижу перед собой только
ЕГО глаза. Его невероятно красивые, темные, завораживающие глаза-озера. По моим щекам начинают катиться слезы, я стараюсь сдерживаться и не разрыдаться. В моем мозгу звучит только два слова:
«Прости меня».– Прости меня, – обращаюсь я к тому, кого я не знаю, но кто словно живет в каждой частичке моей души и в моей памяти. – Прости меня. Пожалуйста. Пожалуйста, прости меня. Прости меня. Прости меня. Прости…
– Что ты там бормочешь? – Спросил меня муж и резко повернул к себе. Увидев мое лицо, он на секунду остановился. Он был не дурак, чтобы не понимать, что я его не люблю и не хочу.
Но я была его женой, у нас только что была красивая свадьба, мы обменялись кольцами и, наверное, обещали друг другу быть рядом в богатстве и бедности, в болезни и здравии… Наверное. Потому что я не помнила ничего. Но знаю, что все так говорят…
Несколько мгновений он просто смотрел на меня.
– Я понимаю! Ты этого не хочешь! Ты была бы счастлива оказаться где угодно, хоть на краю земли, но только не здесь со мной! Я это понимаю! – От него разило спиртным, он сжал мое лицо в ладонях. До боли сжал. Но я привыкла к боли! – Ты… Такая красивая! Юная! Невинная! И ты моя! Я ЗАПЛАТИЛ за тебя! И имею на тебя право! Я тебя хочу и я тебя возьму! Хочешь ты того или нет! Поняла?
Он резко отпустил меня и пошел на кухню. Вернулся он еще с одним бокалом вина.
– ПЕЙ! – грубо сказал он мне.
И я выпила вино чуть ли не залпом. Мое тело не выдержало такую дозу алкоголя, и я просто потеряла сознание. Все погрузилось в блаженную темень.
Очнулась я от такой боли, какую и словами не опишешь. Боль на миг привела меня в себя, и от болевого шока я тут же опять провалилась в темноту.
Когда я снова очнулась, я была одна. Мне невыносимо хотелось пить. Комнату освещала одинокая лампа-ночник. Я попыталась встать. У меня это вышло не сразу. Но когда все же вышло, по моим ногам кровь текла, как из раненого зверя. Я снова рухнула на кровать. Простыня подо мной была мокрая. Кровь…
Я снова закрыла глаза и снова провалилась во тьму. Вдруг я увидела себя поднимающейся по какой то голубоватой трубе вверх. Потом эта «труба» стала коридором. Я вдруг увидела саму себя. Да! Себя же! Мне было всего около года, и у меня была плюшевая собачка с глазками пуговками! Я таскала ее за ухо! А мама смеялась. Наверное это был редкий момент, когда смеялась моя мама.