— Я лишь хочу способствовать расследованию! — отрезал Вадим. — Я
почти не знал Майкла, но он явно не заслуживал такой участи. И я
хочу, чтобы убийца был наказан.
— Свяжемся с властями, говоришь, — окрысилась Глен. — А не они
ли втихаря санкционировали подозрительные эксперименты с такими как
я? Конечно, мы уже не люди, отработанный материал, смертники! И все
же не этой ли проблемой занимался Роуз? Тогда кому он мешал?
Вадим молчал. Ему не хотелось верить во вселенский заговор
каких-то темных сил, но по всему выходило, что история эта может
закончиться для него куда печальнее, чем он предполагал. Похоже,
злая судьба неотвратимо вела его по пути осуществления мрачного
пророчества, и свернуть с этой адской тропинки было уже
невозможно.
Глен закрыла глаза и, обхватив плечи руками, тихонько
покачивалась из стороны в сторону. Гостиную медленно наводнила
тяжелая гнетущая тишина. Казалось, все слова сказаны, аргументы
предъявлены, точки расставлены. У каждого своя правда, своя жизнь,
свое ощущение справедливости. Им никогда не договориться, никогда
не понять друг друга.
— Ты не помнишь, как погибли наши родители? — не открывая глаз,
шепотом спросила Глен.
— Нет, — настороженно ответил Вадим. — По официальной версии,
произошла разгерметизация и они задохнулись…
— Да-а-а, — протянула Глен, — славно же нас обработали эти
монстры из Особого Отдела. Справились с перепуганными детьми… но
мне все равно иногда мерещится обезображенное тело матери… Очень
напоминает то, что мы видели сегодня и то, о чем ходят упорные
слухи среди каторжников Хорка…
— Ты думаешь — есть связь? — напрягся Вадим.
— Уверена! Наши пути вновь пересеклись именно здесь и это не
случайно. Кому как не нам с тобой выяснить истину?
— Боюсь, мы совсем не подготовлены для подобной миссии, —
нахмурился Вадим. — Еще два загадочных трупа — вот такое будет наше
максимальное достижение.
— Где тот мальчишка, который спас меня от безумия, тот, которого
я полюбила чистой и беззащитной детской любовью?
— Он вырос и стал циником.
— Пусть так! Лишь бы не трусом!
— Не дави мне на «слабо», — отмахнулся Вадим. — И без того
тошно.
— Надо исследовать артефакт, — упрямо сказала Глен. — Ты же сам
об этом говорил! Я чувствую приближение чего-то непоправимого.
— И я чувствую… — он ожесточенно потер пальцами виски.