Простых зверей семьи звериной.
Кормушки ваши уничтожены совсем —
Их погубили человеки.
И я на самом деле челе человек,
Но не корите вы меня за это.
Я совсем другого «сорта»,
Я – мишка с домом и медовым соком.
Эй, братья-звери, птицы, рыбы,
Объединим наши усилия и покажем кузькину мать!
Рать природы – её сынов и дочерей.
Не продадим «мясо» бревны,
Сушку рек предотвратим.
Берега им их укажем,
И на границах постоим.
Эти слова понравились судьям. За заслуги перед жителями леса, его не убили, а просто выгнали из звериной «семьи». На следующий день он должен покинуть свой дом и отправиться в город к людям.
Пётр очень сильно расстроился. Ночью не спал. Никто не пришёл его поддержать. Он отворил человека и вместе они отправились в город, где Петра ждал ещё один суд. Очередной суд спасителя и губителя. Чёрного и белого. Снова три судьи, и обвинительный приговор в незаконном владении Духа. Петра лишили Духа в специальной камере Вячеслава. Так Пётр оказался всеми заброшен и ненавистен, а мог сидеть дома в городе, и забыть про своих родных и друзей. Холодная камера, серые стены, да и камера оказалась одиночной. До такой степени он стал, отвергаем обществом, что остальные заключённые с удовольствием разорвали бы его плоть. Но свет внутри него горел достаточно ярко, чтобы Дух нашёл дорогу обратно. Перерождение Духа, самое первое перерождение Духа испытал на себе Пётр. Ни с кем раньше подобного не происходило. Он перевоплотился в медведя и разрушил камеру, после чего направился в неизвестном направлении, где его никто и никогда не видел.
Началась охота на медведей…
Жизнерадостный Павел писал очередную книгу про очевидных и приевшихся героев, но никому её не показывал. Сколько бы его не просили, а он всё стесняется рассказать о своих мыслях окружающим. Зачем кому-то говорить о своих мечтах, если можно рассказать о них своим героям на письме? Так и думал Павел. Дома у него всегда чисто и спокойно, даже слишком спокойно, словно мент родился. Но при этом каким-то чудом в квартире, помимо атмосферы упокоения, наблюдался «мягкий» праздник. Как сам Павел источал тонкие нотки радости, радуги жизни. Однажды к нему пришёл друг, весельчак и озорник, и спросил про его тайное занятие:
– Ты ведь точно что-то пишешь. Покажи.
– Нет.
– Ну и ладно. Я надеюсь, что там не очередная история про Елену и Демиана?