И пошагал скоренькой походкой и дальше, в славный город аглинский Ладонь. Но только было к близлежащему лесочку приблизился, как оттуда из чащи навстречу ему разбойнички местные лихие повылезли.
– Отдавай, – говорят, – скорей чего у тебя такого хорошего имеется, а то всю душу тебе из пуза выпустим!
Скалтур долгие беседы с ними разводить не стал, а нажал скорей кнопочку заветную, неприметную и пошел тут меч-складенец сам собой по хребтам да головам разбойничьим прохаживаться. Застонали тут в голос разбойнички:
– Ой, ой! Уйми ты свою процедуру, говорят, мы к такому обхождению, отнюдь, не приспособлены, видим крутость твою и уважаем, а ежли хошь будь у нас хоть и атаманом.
– Нет, – Скалтур говорит, – не уйму покуда, жельмены, вы мне мне стол полный снедью не представите. Потому оченно я нонче проголодавшись буду.
Накрыли разбойники стол скорым манером да снеди всякой из закромов своих разбойничьих представили: «Питайтесь, мол, на здоровье, достойный господин, да токмо нас почем зря не забижайте».
Наелся Скалтур дальше уж некуда, запил это дело винцом да пивцом для задушевного равновесия и говорит:
– Хорошо с вами, господа разбойнички, да мне уж и в путь дальнейший пора, судьба меня знать торопит. Представьте мне, говорит, коня, чтоб у меня память про вас шибче сохранилась.
Представили ему разбойники и коня, куда ж тут денешься против силы такой мощной и непонятной и помчал себе Скалтур рысцой да галопом дальше.
Приехал он в город Ладонь по названию, а там народ совсем грустный да вялый будто уж месяц другой некормленный.
– Чего вы такие невеселые, будто, чего несъедобного наелись? – Скалтур спрашивает.
– Да не с чего веселиться-то, – отвечают, – были у нас и король и королева да извел их карлик носатый, Хнут по прозванию. В хоромы к ним влез, что червь в яблоко, да и опоил их зельем зеленым. Стали они бессловесны, как трава или огурцы. А принцессу Зануду хочет он в жены взять насильно и корону носит, будто он и совсем уж король.
Пошел Скалтур во дворец посмотреть на карлика этого, что это за гусь такой. Но еще и до дверей не дошел, а в воротах уж и карлик этот самый стоит, носом в землю упирается, мысли у всякого прохожего вынюхивает.
– Чё, надо? – говорит, – Знаю ведь заведомо зачем явился! Только валяй-ка лутше отселева покуда тебе всю щетину из хребта не повыдернули!