– Я и не знала, – думала, что Сергей Степанович, папа Вадима, накопил на нее из своих сбережений.
– И не должна была знать. Ну да ладно, в общем, начинай звонить.
Она так и сделала, начала методично обзванивать всех друзей. Кто-то в этот же вечер приехал и привез деньги, пусть немного, но стало уже легче. Кто-то спрашивал, когда сможет отдать, но не знала и поэтому говорила честно.
– Свет, если вам нужны, забери их обратно.
– Переживем. Хотели ванну поменять, но ведь можно мыться и в старой. Верно?
– Да, спасибо.
Потихоньку сумма стала собираться.
– Ты как себя чувствуешь?
– Паршиво, – признался Вадим, когда Оля в очередной раз приехала к нему.
– Это хорошо, все будет нормально, и мы с тобой снова пойдем в поход. Света уже спрашивала, когда.
– Я тут, похоже, надолго.
– Ну, пару месяцев наверняка.
– Оль.
– Да, я тебе дам доверенность, а то что-то там Игорь начал чудить.
– Не доверяешь.
– Доверяю, но контроль нужен.
– Хорошо, постараюсь помочь.
Она помнила разговор Игоря, что он, если что, поможет с деньгами.
– Я тебя люблю, – уже сотый раз сказала ему.
– Знаю, малышка, знаю.
– Я побегу, хорошо? У меня встреча в мэрии.
Еще вчера записалась на встречу, пока в отдел общих вопросов, а там, может, направят дальше. За день обежала не один кабинет. Ее, как и полагается, выслушивали, делали пометки в красивые блокноты, а после вызывали секретарей и отправляли дальше.
– А что вы от меня хотите, что?
– Нужна операция и срочно, – настаивала Оля.
– Срочно! С севера прилетел борт, трое пострадавших на нефтебазе, обрушение подъезда, опять пострадавшие. Вот, – он порылся в бумагах и показал длинный список. – Это те, кому срочно нужна операция, мы отправляем их в Москву. Вашего мужа тут нет.
– Впишите.
– Их жизнь на волоске, а у вашего мужа сейчас стабильная ситуация. А вот список, кому срочно нужно ставить имплантаты, а вот список оборудования для тех, кто не может даже самостоятельно дышать, а вот….
Оля никогда не задумывалась о больницах, относилась к ним как к пожарным. Пока ничего не болит, то и нечего к ним обращаться. Но это не означало, что другие не болели. Больных было много, даже, как ей казалось, слишком много.