Повинуясь указаниям его, как я понимаю, телохранителя, я
присоединился к людям, толпившимся снаружи: Миньоны Майора собирали
их перед импровизированной трибуной, которую перед этим установили
на плацу: я заметил, как к ней подтащили две здоровенные,
потрепанные колонки, и присоединили их к микрофону. Да, атмосфера
тут значительно отличалась от того хаоса, что творился вне стен
военной части - если верить рассказам давешней старушки - Антонины
Ивановны... Надеюсь с ней и Матвеичем все в порядке. Кстати,
прогуливаясь по территории части, я отметил тот факт, что аура у
Матвеича на порядок мощнее местных бойцов-Миньонов. Подозреваю, что
это связано не в последнюю очередь с моим благотворным влиянием -
как-никак я в течение нескольких часов безостановочно подпитывал ее
своей силой. Надеюсь, мои потуги не пропадут зря...
Пока я размышлял о своем, на трибуну вскарабкался Майор -
я снова усмехнулся его забавной, неловкой манере передвижения, но
тут же подумал о том, что если он такой же измененный, как и я -
значит и физические показатели у него должны быть на порядок выше,
чем у простых измененных. Выходит, хитрый Офицер только
прикидывается беззащитным колобком? На его носу красовались
огромные зеркальные авиаторы. Вполне возможно...
Через площадь с людьми пронесся высокий свист - на
колонки подали питание, и гомон затих - Майор подошел к микрофону,
и внимательным взглядом обвел толпу, стоящую перед ним. Сталкиваясь
взглядами с некоторыми, как я понимаю, особо доверенными
персонажами, он кивал им. И только сейчас я понял, зачем он
отправил со мной одного из своих охранников, который отвел меня
немного в сторону: его аура резко увеличилась в объеме, накрыв
собой одним махом человек сто.
Я удивленно присвистнул - повторить этот трюк у меня вряд
ли удастся. Зона покрытия моей ауры составляла около сорока метров,
но я мог держать ее в таком состоянии совсем недолго - слишком
большой сосредоточенности требовало это упражнение! А Майор,
складывалось впечатление, мог без особого труда еще больше
расширить свою...силен!
По завершении пантомимы с переглядываниями, колобок
обеими руками оперся на трибуну, и начал свою речь - я в это время
был сосредоточен не столько на ее содержании, сколько на то, каким
образом он будет обрабатывать людей, доверившихся ему: