Хотя новая столица становилась центром христианской империи, для ее украшения были использованы лучшие памятники из Рима, Афин, Александрии. Из Дельф была доставлена восьмиметровая бронзовая колонна, служившая подножием золотого треножника в храме Аполлона, изображающая трех сплетенных змей. Из римского храма Аполлона была приведена колонна, которую увенчали статуей самого Константина, приветствующего восходящее солнце. Колонна Константина сохранилась и поныне и высится недалеко от Каналы Чарши (Большого базара). К сожалению, не сохранилась сама статуя Константина – она была разрушена во время землетрясения 600–601 годов. Сейчас эта колонна носит название Чемберлиташ. По приказу султана Мустафы II колонна была укреплена стальными обручами, а у основания – и камнями.
Добиваясь превращения новой столицы в крупнейший торговый порт Средиземноморья, Константин велел развернуть строительство причалов и торговых складов и всячески благоустроить гавань.
Граница основанного Константином города была обозначена земляным валом и стеной (сохранившиеся укрепления сейчас являются одной из наиболее интересных достопримечательностей Стамбула). В годы его царствования здесь были построены гигантский Форум (рыночная площадь, на которой возвышалась статуя Константина), императорский дворец, превратившийся в руины после падения Византийской империи (однако впоследствии Мехмед II решил восстановить прежний дворец, и он теперь известен как Сераль Топкапы – «Пушечные ворота»), цирк, два театра, множество общественных бань (терм), многоэтажных зданий с аркадами и восемь акведуков (водопроводов).
Смерть Константина Великого и его расплывчатое завещание – он не пожелал выбрать преемника, а оставил империю трем сыновьям и двум племянникам – послужили причиной кровавой усобицы.
Долгие века история Константинополя была практически историей христианства. Заняв господствующее положение при Константине Великом, христианство практически безболезненно пережило правление племянника Константина, Юлиана Отступника.
Взойдя на трон в 361 году, этот получивший эллинистическое образование юноша испытывал недоверие к теоретической части христианства, а уж к представителям культа имел стойкое отвращение. На это были свои причины. Его великий дядя совершил, по мнению многих аналитиков, существенную ошибку, допустив церковных иерархов к управлению государством.