– И что же ты предлагаешь делать?
Глаза дракона-мага буквально вспыхнули, пока он обдумывал ответ.
– Мы пойдем дальше. У нас нет иного выхода.
Но пройдя чуть вперед, они столкнулись с новой трудностью, которой Крас не мог увидеть, паря в воздухе. Ущелье разделялось на два прохода, и, хотя они, вероятно, в дальнейшем опять соединялись, быть уверенным в этом было невозможно.
Крас посмотрел сначала на один проход, а затем на другой.
– Оба пути ведут к нашей цели, но я не могу определить, какой из них короче. Нужно их исследовать.
– Предлагаешь разделиться?
– Я бы предпочел этого не делать, но иначе нельзя. Мы оба сделаем по пять сотен шагов, а потом вернемся и встретимся здесь. Надеюсь, тогда у нас получится понять, какой путь лучше выбрать.
Ронин подчинился Красу и пошел вперед по левому коридору. Быстро считая шаги, он вскоре решил, что, скорее всего, идет по нужному пути. Дело было не только в том, что коридор впереди расширялся, – Ронин с новой силой ощутил неправильность происходящего. Способности Краса превосходили его собственные, но даже неофит почувствовал бы, что впереди нечто неладное.
Однако несмотря на уверенность в собственном выборе, Ронин все же не повернул обратно. Любопытство вело его вперед. Еще пара шагов ничего не изменит…
Но не успел он сделать и одного, как вдруг ощутил нечто новое, весьма и весьма тревожное. Ронин замер и попытался понять, что изменилось.
Он чувствовал движение, но его беспокоило не только это.
Что-то двигалось прямо на него… причем очень быстро.
Ронин ощутил, будто время сжалось, затем растянулось, а после еще раз сжалось. Он чувствовал собственную старость, молодость и все остальные временные промежутки своей жизни. Потрясенный чародей не смел сделать и шагу.
Тьма перед ним вдруг уступила место мириадам ярких цветов, причем некоторые из них Ронин прежде не видел. Как в воздухе, так и в скалах непрерывно бурлила энергия стихий, которая поднималась до невероятных высот. Из-за ограниченных возможностей своего разума Ронин видел это как смутные очертания огненного цветка, который то распускался, то поникал, то вновь распускался… и с каждым разом становился все внушительнее.
Когда цветок оказался совсем близко, Ронин, наконец, пришел в себя. Маг развернулся и побежал.
До его слуха доносилось множество звуков. Голоса, музыка, гром, пение птиц, шум прибоя… все, что только возможно.