– Назад, назад, братцы, не вводите в грех, – часовой размахивал оружием, отгоняя посторонних подальше от поста. – Не положено!
– Нам по делу, Цаплин послал, – нашелся Ефим. – Съездим верст на десять отсюда, да обратно к утру здесь будем. Тебе, дураку, даже букет крапивы с лопухами привезём. Будешь весь в цветах, как яловая тёлочка перед быком.
– Не положено, – стоял на своём часовой.
– Вот дундук! Вот чучело огородное! – заругался Данила. – Тебе русским языком объясняют, что по делу мы, и к утру твоя сноповязалка будет на месте!
– А за оскорбление личностев при исполнении можешь и в харю схлопотать, – обиделся часовой и решительно направился к друзьям. – Ты кого дундуком назвал, лапоть деревенский? Кто тут чучелом поставлен?
– Но-но, я не посмотрю, что ты при исполнении, – разошелся Данила. – А за лапоть и ты схлопочешь, не соскучишься!
Назревал скандал, тем более, солдат полез в карман за свистком, и готов был вот-вот вызвать из караула подмогу. Это не входило в планы беглецов, и Ефим пошел на хитрость.
– Извини, барин, сирых и убогих деревенских дураков, – и поклонился до земли. – Прикажи отправить нас на конюшню, чтобы выпороли розгами, – и снова поклонился.
– Бросьте вы, какой я барин? – расплылся в улыбке часовой. – С воронежской губернии я, такой как вы.
– Так чего ж кобенишься, браток? – серьёзно спросил Гринь. – Ты сколько дрезин принимал?
– Не понял? – растерялся часовой. – Не считал я, взводный поставил, вот и стою. Сказал, не пущать никого до железок, вот я и не пущаю вас. А сколько их? А холера их знает, сколько их, что б они провалились! Из-за них со своим братом-солдатом ещё погавкаешься. Но и вы меня понять должны: на пост я поставлен и служить должен, свою работу исполнять обязан, вот так-то, славяне-христиане. За то харчи да одёжку с обувкой мне дают. Отрабатывать надоть.
– Правильно! Так и положено. Мы что, без понятиев, что ли? Но ты же не считал, когда принимал, вот и сдашь, не считай, холера их бери эти молотилки! – подсказал Ефим. – А людям хорошее дело сделаешь – выручишь своего брата-солдата.
– Оно так, православные, да только боязно что-то.
– Не бойся, чего и кого бояться сейчас? – пришел на помощь Данила. – Командиры сейчас, как пуганые вороны, каждого куста боятся, а ты говоришь – боязно.
– Правда ваша, а только непривычно это – не бояться командиров. Не по-нашему это, не по-солдатски. А вдруг что? Тогда что?