Я резко к нему обернулась, но сказать ничего не смогла, как ни пыталась. Да не офигел ли он? Я тут ему готовлю, в ванне моей он моется, когда захочет приходит, когда не хочет – не объявляется, и при этом постоянно надо мной издевается! И, главное, как и зачем я позволяю ему всё это?
Забыв о правилах приличия и элементарной вежливости, я подошла к нему вплотную и толкнула по направлению к выходу.
– Вон отсюда.
– Да ты чего?
– Может, ты и уверен в своей неотразимости на сто процентов, но мне это надоело. Я тебе не очередная фифа, которая будет всё это выслушивать и терпеть. И цели за тебя замуж выйти у меня нет, потому что я и по доброй воле на это бы не согласилась. Не знаю, зачем вообще я с тобой связалась. Но терпеть это хамство мне надоело. Уходи немедленно!
– Слушай, ладно, я пошутил, – он поднял вверх руки, но поздно. Он разбудил вулкан, и теперь я не намерена была останавливаться. Точка. Он меня просто достал. Больше поблажек не будет.
– Уходи!
– А если я не захочу?
– Я позову соседей. Скажу, что ты пробрался ко мне в дом…
– Затем, чтобы поесть блинчиков, – продолжал насмехаться он.
– Кость, ты не понял? Мне вообще не смешно. Уходи!
Кое-как я заставила его подняться, но как только он это сделал, то оказался едва ни лицом к лицу со мной, из-за чего снова возникла неловкость. Я стушевалась.
– Остынь, – произнес он полушепотом, который, наверно, сводит девчонок с ума.
– Я хочу чтобы ты ушел.
– Точно хочешь?
– Абсолютно, – и голос не дрогнул. Я была очень зла. И правда хотела этого.
– Ладно. Нет проблем.
Он развернулся и направился к двери, но на полпути резко остановился, из-за чего я едва не врезалась ему в спину и снова оказалась на расстоянии пары сантиметров от его губ.
– И, может, дашь мне уже свой телефончик?
– Зачем это?
– Узнать, как всходят посаженный мной цветы.
– Придешь и посмотришь. К тому же тебе всё равно придется вернуть мне вещи. Не думаю, что ты захочешь тратить деньги на пересылку.
Он усмехнулся, а потом неожиданно обвил рукой мою шею и медленно провел пальцами за мочкой уха, отчего я почувствовала пробежавшую по телу дрожь.
«Сейчас поцелует», – мелькнуло в голове.
– Спи крепко, – прошептал он, развернулся и был таков.
И ведь как знал, подлец, что я буду долго ворочаться ночью, прежде чем смогу отогнать связанные с ним мысли и уснуть наконец беспокойным сном.