– Тебе не обязательно быть таким жестоким, – спокойно промолвил Феликс.
– Разве? – саркастично процедил Нейт.
– София была ей небезразлична, и она бы не сделала ничего, что могло бы причинить той вред.
– Но она сделала.
– Нет, не сделала, – колдун с челкой сурово посмотрел на своего друга. – У Софии были проблемы с сердцем, о которых она и сама прекрасно знала. Если бы Нора сообщила ей о метке, значение которой она и сама не понимала, ничего бы не изменилось. Это бы ее не спасло. И тебя злит не тот факт, что она не спасла Софию, ведь ты и сам знаешь, что она бы не смогла. Тебя злит, что она не рассказала тебе об этом. Хотя и это бы ничего не изменило. Тебе просто нужно найти виноватого. Так же проще, – голос Минтвуда вдруг стал более жестким. – Родители умерли в аварии – виноват водитель другой машины. Биологическая мать погибла на войне – Тамика убила ее. Так как же сердце Софии могло просто взять и остановиться? Конечно же, в этом виноваты Мэттью и Элеонора, которые ничего не знали и ничего не могли сделать, кроме как потешить твое любопытство!
– Достаточно! – одернул его юноша.
Он был несколько шокирован поведением друга. Феликс, глаза которого опасливо потемнели и приняли красноватый оттенок во время монолога, вдруг будто бы вышел из транса, позволяя своим лицевым мышцам расслабиться. Теперь он и сам выглядел немного удивленным своей выходкой.
– Извини, меня слегка занесло, – он схватился за переносицу, устало прикрывая глаза.
– Ничего страшного, – Натаниэль положил руку ему на плечо. – Думаю, тебе надо отдохнуть. После твоего возвращения прошло совсем немного времени.
– Я пытаюсь сказать, – колдун проигнорировал замечание собеседника, – что Нора впервые за долгое время открыла кому-то свое сердце. И она сделала это для вас. Так не будь же так жесток. После случая с сестрой она всячески избегала людей, боялась полюбить кого-то…
– Почему? – тихо спросил юноша.
Спутник посмотрел на него так, словно ответ на этот вопрос был слишком элементарным, чтобы произносить его вслух. Но все же им обоим это было нужно.
– Когда любишь людей, становится намного больнее их терять.
Натаниэль выглядел потерянным. Все вещи, которые рассказал ему Феликс, были настолько простыми и очевидными, что он бы определенно должен был их знать. Но по какой-то причине он заключил все эти знания под замок, чтобы справиться с собственной болью с помощью обвинения других. Он лишь забыл тот немаловажный факт, что больно было не только ему.