Между мертвыми соснами замаячили крыши домов. Данила устремился было вперед, но в затылок будто кольнуло: стой! опасность! Точнее – прячься, а то хана! Он обернулся, приложил палец к губам и метнулся к зарослям камыша, где тотчас провалился по колено в мутную жижу. К счастью, это была не топь. Прянин и Маугли тоже засели в камыше.
До них донеслись странные шипящие звуки. Потом меж колышущихся стеблей камыша замаячили силуэты. Двое мужчин шли друг за другом, двигаясь рывками, будто первитиновые наркоманы под дозой, и нелепо двигая руками; на них были куртки под цвет мха, с черными разводами – отличная маскировка. Оба мужчины были обриты наголо. Больше ничего Данила рассмотреть не смог.
Вдруг первый враг булькнул, оба остановились и завертели головами. Ощущение опасности усилилось, появилось чувство, что кто-то пытается проникнуть в мозг. Заметят? Не заметят? Конечно, сумерки, но если присмотреться…
Не заметили, издали странный звук:
– Сышка фыршшш, фыррршкал.
– Мрадёр сышшша, атттт!
Мародер? Так зовут главаря Воли – клана вольных следопытов. Этого Мародера даже хитроумным масовцам все никак не удается извести, хотя главный «вольник» им чем-то сильно досадил и они давно пытаются уничтожить его разными методами. Лешие в разговоре назвали его прозвище, или просто слово похожее? И еще вопрос: что иностранцы делают в Секторе? Да и что это за язык такой странный?
Чужаки исчезли из поля зрения, но Данила не спешил выходить. Странно, что он почувствовал их, как бродячее искажение небольшой площади. Или теперь он в Секторе будет чувствовать любую опасность, в том числе зверье и недружелюбно настроенных людей?
Минут через пять продолжили путь. Больше чужаков не встречалось. Взошло солнце, позолотив замшелые бревна срубов. Данила держался осторожно, шел на цыпочках и все время оглядывался. Но опасности не было, она сконцентрировалась в центре города. Там же, как он чувствовал, был и Валик.
Если окраина Талдома напоминала обычный брошенный город Сектора, то по мере продвижения к центру картина делалась все более фантастичной: все утопало во мху. Буро-зеленый мох покрывал деревянные дома, одевал заборы и мертвые деревья, оплетенные лозой. Лоза реагировала на движение и протягивала щупальца-лианы к людям. Маугли держался, Прянин же вцепился в обрез, как утопающий в соломинку. Напади враг – забудет ведь, что стрелять надо: бросит оружие и прикинется трупом…