Сила оставляет отпечаток на владеющем, схватки не проходят
бесследно. Моя красавица и умница заранее знала, что она может
выйти из-под контроля во время беременности, когда гормоны словно
взрывчатка могут вызвать эмоциональный взрыв. Она могла бы
заблокировать всё и этих взрывов и вовсе не было бы, но Яфа
боялась, что подобная блокировка негативно отразится на ребенке.
Гормоны, мысли, все должно протекать как у женщины, не наделенной
силой, только вот из-за силы манипулятора простая истерика могла
привести к ужасным последствиям.
И мы решили, что стоит рискнуть, Яфа заранее знала, когда
будут эти взрывы и что этот взрыв будет сегодня также знала, и
потому весь день мы пробыли вместе — я единственный, кто мог
затушить разгорающееся пламя. Но в то же время я был и тем, из-за
кого эти взрывы происходили. Я был как сапер на минном поле в те
дни, когда я должен был в случае непредвиденных обстоятельств
принять весь удар на себя.
Весь вечер я провел наедине с Яфой, в разговорах и мечтаниях
прошла вся ночь и только под утро сильная, независимая, но такая
хрупкая владеющая уснула. А я не покидал ее до тех пор, пока к
обеду она не проснулась и не отпустила меня по делам, заявив, что
взрывоопасный период окончен. Нежно поцеловав меня, она направилась
по своим делам, напомнив мне перед уходом что ждем других волн, что
будут усиливаться по мере приближения родов.
Совет столицы опять хмуро смотрел на меня, закон уже вот-вот
начнет работать, следователи всех отделов завалены работой по
расследованию вскрывшегося пласта преступлений по фальсификации
дипломов. Сотни владеющих были смещены со своих должностей из-за
несоответствия занимаемых должностей. А на безжизненном плоскогорье
сейчас сотня владеющих возводила сады и поселок с таким упорством,
которому позавидовали бы скалы, если бы их не рушила эта самая
сотня и не растаскивала на каменные блоки, строя из них здания и
выкладывая огромные витиеватые лестницы для спуска за водой в
ущелье. И все это вручную, с применением самых простейших
инструментов, ну и, конечно же, стихий, которыми владели эти
люди.
А неугомонный Шосе и не собирается отдохнуть, в глазах членов
совета столицы все выглядело так, что я вновь пытаюсь разворошить
спящий улей. Физик, чья стезя схватки, теперь стоит с листками
бумаги на трибуне и выступает, говорит про экономику. В которой он
ничего не смыслит, и если бы это произошло на совете Империи, что
созывает Императрица, то никто и слова бы не сказал. Но нет,
сегодня я выступал без ее поддержи.