***
Белка приложил ладонь к сканеру на
приборной панели и сосредоточилась на том, чтобы не отдернуть руку:
ощущения не самые приятные. Как будто кто-то гладит тонким перышком
— по вискам, скулам, задевает ресницы, спускается ниже...
Тяжелое испытание для оборотня, который привык охранять свою
территорию.
Но у Белки никакой территории давно
уже нет.
Процедура полной аутентификации для
пилота — дело серьезное: нужно показать духу корабля кто здесь
хозяин. Бэле рассказывали (да она и сама видела), что среди пилотов
попадаются и нервные люди, даже откровенные истерики, однако стоит
им начать заниматься своим делом — и человека словно подменяют.
Ведь пилотирование — это не только цеплять на голову «терновый
венец» и следить за приборами во время маневров. В ход идет любая
эмоция: радость — ускорение, спокойствие — движение, злоба и ярость
— защита и нападение, любопытство — вход в эфир, а испуг...
испуг нужен, что бы из эфира выйти.
Можешь так управлять собой,
лисица?..
Любой клан — это стадо или стая.
Барсук, увидев волка, должен испугаться и уступить; тигр
— главный охотник в своих угодьях; в волчьих семьях почтение
прежде всего. Инстинктивные поведенческие реакции завязаны на
инстинктивные эмоции. Именно это делает оборотней оборотнями, а
вовсе не возможность смены облика. В конце концов, есть ведь и те,
кто по тем или иным причинам утратил возможность оборота, это беда,
но не позор.
Если ты получаешь власть над эмоциями
— ты получаешь власть над самой сутью, над тем, что позволяет
тебе подчиняться правилам и подчинять. Поэтому ни один
родитель-оборотень ни за что не отпустит учиться на пилота
добром.
Перышко пощекотало пятки и замерло, а
у Белки закружилась голова: вот она сидит в пилотажном кресле, и
она же лежит на плотно-удобных подушках многочисленных опор,
удерживающих стремительный корпус, похожий на половинку наконечника
стрелы. Именно так, как она любит — килем вниз, палуба
горизонтально. Конечно, на воде лежать приятнее, но и так неплохо
— днище проветривается, тело нагревается на солнце.
Приступ слияния с кораблем проходил
(так ярко обычно бывает только в первый момент), ощущения
смазывались. Зато ожила приборная панель и консоль: лениво
покачиваются заговоренные веревочки лага, готовые по первому
движению связаться в замысловатую косицу, тлеют огни носового
орудийного поста, перекатывается игла-навигатор по чашке. На
толстом прозрачном хрустале ходовых иллюминаторов зажглась проекция
корабля, один за другим вспыхивали ответы от датчиков: кормовой люк
закрыт, грузовой люк закрыт, закрепление груза в трюме — первый
отсек — норма, второй отсек — норма...