Йен, перепрыгнув через щель в полу, целеустремленно порысил
дальше. К единственной имеющейся здесь старой, но еще довольно
крепкой двери, из-под которой пробивался слабенький свет.
Постучав по ней костяшками пальцев, Норриди крикнул:
— Шеф! Я его привел!
— Пусть заглянет, — отозвался изнутри знакомый голос. — Только
магией чтоб не пользовался. Это может быть опасно.
Я удивленно вскинул брови, но когда Йен посторонился, занял его
место, с любопытством приоткрыл деревянную створку и… отшатнулся,
потому что изнутри меня окатило такой волной ярчайшего света, что я
едва не ослеп. Торопливо захлопнув проклятую дверь, я отвернулся,
прикрывая ладонью слезящиеся глаза. И, уткнув нос в ближайшую
стену, смачно выругался, без стеснения помянув и самого Корна, и
его дурацкие шутки, и даже ни в чем не повинную дверь, которая от
удара жалобно скрипнула.
Это ж надо было додуматься — звать меня туда, где вовсю бушует
светлая магия?! Правильно я сюда Мэла не пустил — духам и иным
созданиям темной стороны в таком месте делать нечего.
— Рэйш, ты живой? — без особого интереса поинтересовался изнутри
Корн.
— Да идите вы…
— Жаль, — так же равнодушно отозвался шеф, и в комнате ненадолго
стало тихо. — Значит, придется тебе подняться наверх. Здесь от тебя
толку не будет.
А я, с трудом проморгавшись, мрачно воззрился на беспокойно
топчущегося рядом Йена.
— Что тут вообще творится?
— Без понятия, — нервно отозвался Норриди, кинув на дверь
беспокойный взгляд. — Корн, как туда зашел, так сам не свой стал.
Магам запретил туда лезть, даже своим. Следакам разрешил
попробовать, но там слишком ярко — глаза слезятся так, что работать
невозможно. Поэтому он один.
— Что внутри-то? — так же хмуро осведомился я, на всякий случай
отступая от двери подальше.
— Труп.
— Чей?
— Да Фол его знает, – неприязненно отозвался Йен. — Я только
краешком увидел: вроде мужик. Только распотрошили его, как свиную
тушу, кровищи на полу — море. И башки нет. Но приборы там не
работают, поэтому Корн надиктовал обстановку сам, а я только
записал с его слов.
Я помотал головой, все еще будучи не в силах до конца избавиться
от пляшущих в глазах цветных пятен.
— Так. А наверху что?
— То же самое, — мрачно буркнул Норриди и развернулся к
лестнице. — Ну, почти. Идем. На чердаке тебе должно быть
полегче.