– Ваша честь, я понял. Я серьезно, вы ведь ищете человека, который поймет.
Кекс не подготовил речь заранее, но слова вылетали у него вне зависимости от того, хотел он или нет. И даже если он понимал, что был не лучшей кандидатурой, чтобы свидетельствовать в собственную защиту на слушаниях по приговору суда, то все равно считал, что имел право хотя бы импровизировать.
– Отлично, когда мы виделись последний раз, здесь, в зале суда, пару лет назад, вы сделали правильное предложение. Эй, сказали вы тогда, а что, если вместо того, чтобы послать вас в Эллсворт, вы отправитесь в армию? Да, это хорошая идея, благодарю вас за нее. Два года на флоте в подводниках, я вам скажу, совсем не пикник. Впрочем, опыт был потрясающий. С почетной отставкой в итоге.
Судья глянул на протокол вынесения приговора, лежащий на скамье перед ним:
– Здесь сказано: «Отставка на общих основаниях с почетными условиями».
– Ага, верно. Это почти то же самое.
Приставленный к Кексу общественный защитник бросил на него взгляд, в котором явственно читалось «Помощи от тебя никакой».
Но Кекс продолжал:
– Суть в том, что я получил его тогда получу и сейчас. Просто оказался не в том месте, не в то время, жертва обстоятельств, вроде того. Я не имею в виду, что невиновен в принципе, но есть тут суперсмягчающие обстоятельства. Да, меня уболтали на то дело, согласен, моя проблема, но лично я чувствую, что не надо было так поступать. Правда-правда, сэр. В смысле, что не надо было угрожать ветерану. Но может, вы сейчас смотрите на меня и думаете: «Да, он опять за свое», и я вас понимаю.