– Вы кто? – пискнула я и уронила веретено от испуга.
Мужик пропал. Капитон тёрся об мои ноги, показывая всем своим кошачьим видом, что он кот благонадёжный и молчаливый.
– Веретено подбери, – приказали мне с единственного стула.
Я нагнулась и взяла веретено, внимательно рассматривая пустой стул. Как только, я взяла веретено – на стуле появился мужик. Дикая слабость подкосила меня, я села на пол, держась за веретено, как за спасательный круг.
– Ладно, – пробасил мужик, – пусть так, на полу, раз так тебе спокойнее. Давай поговорим.
Я мотнула головой соглашаясь. Поговорим, хорошо. Может после этого он испариться. Я останусь одна с Капитоном в пустом холодном доме.
– Ну, если тебе нравится в пустом холодном доме с Капитоном и с одной сосиской на двоих. Пожалуйста, – обиделся мужик.
– Подслушивать нехорошо, – тихо сказала я.
– Ты так громко боишься, что и напрягаться не надо, – хмыкнул мужик. – В общем, так, – он поднял седые кустистые брови, – я тутошний домовой Веня. Служил ещё твоей прапрабабке Лукерье.
– Веня… – обречённо сказала я.
– Можно Вениамин Семёныч, если тебя это больше устраивает. Вставай давай с пола, нечо на грязном и холодном сидеть. У нас дел прорва.
Я послушно встала, но ноги были ватные.
– Значица так, – Веня загнул палец, – перво-наперво надо печь истопить – не дело это в холоде жить и избу студить. Потом, – он загнул второй палец, – надо всё прибрать. Много чужих здесь ходило, грязи много, слёз и зависти.
Он загнул третий палец и многозначительно посмотрел на меня.
– И? – испуганно спросила, ожидая чего–то страшного.
– И, – он удовлетворённо кивнул, мол, правильно мыслишь девочка, – самое главное: тебе надо всё рассказать, тебя надо научить и ты должна отомстить.
– Всего-то? – разозлилась я.
Страх прошёл, мне надоело стоять столбом посередине комнаты. Я зашла в соседнюю, нашла там стул, поставила стул напротив Вени и села. Веретено положила на стол. Веня не пропал.
– Быстро схватываешь! – обрадовался Веня. – Лизаветы Ляксевны порода, не то что дочь. Испугалась и сбежала. Пропащая, – поставил точку в характеристике моей матери.
– Чего испугалась? – решила уточнить я.
– Нуу, всего… – неопределённо сказал Веня и также неопределённо обвёл избу рукой.
– Непонятно, ну ладно, разберёмся.
– Хорошо, – согласился он. – Я-то думал, что и ты такая, – он многозначительно посмотрел на меня, ну когда уехала в город учиться, а потом работать на край географии. Но ничего, ты наша, – и он гордо посмотрел на меня, словно то, что я «наша» оказалась лично его заслугой.