– Я рад за вас девочки, – обворожительно улыбаясь, плавно подплыл к ним сверху Грииг. – Розалин, может быть, и меня представишь?
– О, да, извини, – статно выпрямив свою спинку и вытянув правую руку в сторону эльфа, она громко произнесла: – Познакомься, Дилора, это – Грииг, самый лучший эльф на свете, – и наградила Гриига своей жемчужной улыбкой. – Это правда, все, что я про него знаю, так как только что сами познакомились здесь, пока тебя выручали, но думаю, друзьями останемся навсегда, правда, же, Грииг?
– Я тоже на это надеюсь, приятно за один день обзавестись сразу двумя наикрасивейшими подружками, тем более что одна из них так сильна, что мы чуть вместе с этим корытом не улетели. – засмеялся Грииг и подмигнул сразу обеим «подружкам», вместе со своими эльфами он закружил над их головами, издавая нежную и в тоже время звенящую, сказочно красивую мелодию.
Розалин пожала своими загорелыми плечиками и вместе с Дилорой подхватила радостный смех эльфов. «Какая же я сильная?», – думала про себя каждая.
С того дня Розалин и Дилора каждый день встречались у берега Русалочьего озера. Розалин приплывала, когда солнышко только начинало играть своими лучами с утренней травкой, орошенной прохладной искрящейся росой, от чего все вокруг казалось калейдоскопом. Она забиралась на свой любимый утес и запускала золотые и серебряные камешки по воде так, что они подпрыгивали на ее поверхности, пролетали дальше, падали, опять подпрыгивали, снова пролетали – и так от десяти до пятнадцати раз. А Розалин весело считала каждый нырок и радовалась, что она такая ловкая и сильная.
Чуть позже на берег прибегала Дилора, каждый раз принося с собой какое-нибудь лакомство или венок из дуйдуванчиков, а русалочка дарила Дилоре какое-нибудь новое украшение: то заколки в гриву, то браслеты на ноги, то брошки в хвост.
Очень скоро Дилора стала напоминать блестящую морскую звезду, навьюченную всевозможными драгоценностями, которые на ней звенели, гремели и переливались всяческими цветами, как и она сама. Вот только теперь Дилору трудно было спутать с какой-нибудь другой лошадкой ее породы. И не важно, что ходить во всей этой сбруе лошадке было не очень удобно, она ни за что не решилась бы снять хотя бы одно из подаренных украшений, чтобы не обидеть свою подругу.