23 октября
Москва. Садовое кольцо. Кафе «Зазеркалье»
– Позвонил он вчера.
– Откуда?!
– Не знаю, не определился номер.
– Вот. Я же говорила, все будет нормально.
– Нормально?! Надь, ты дура? Я тебе говорю, номер не определился… и-и-и-и-и… я почти ничего не расслышала!
– Спасибо, молодой человек, помощь нам пока не нужна, на, Вер, возьми платок. Да чистый, чистый он, только что пачку при тебе распечатала. А почему не расслышала?
– В клубе была. Там музыка громкая.
– Ты ходишь в клубы?!
– Конечно нет. Но это особое место. Там танцуют аргентинское танго.
– Ты танцуешь?
– Ну уж куда мне, да? Такому отстою, как я. Ты же об этом сейчас подумала?
– Ну что ты…
– Ты даже лукавить не умеешь. Ума не приложу, как ты столько лет с одним мужиком прожила.
– Верунь, не надо на меня нападать. Я сама мать, я чувствую твою боль и…
– Боль?! Да ты всю свою жизнь живешь за Лешкой как за каменной стеной, что ты можешь знать о боли?! Ах да, тебе же больно, что ты домой особо не торопишься, куда «Утконос» оплаченную мужем жратву привез! Ой, чуть не забыла: брат сказал, вы на «Азбуку вкуса» перешли, там помидоры краснее и яйца белее. И попробуй ему возрази.
– Перестань. Боль не измеряется в граммах.
– У некоторых она измеряется в килограммах.
– Угу…
– Знаешь, вчера мне показалось, что танцующие танго ходят по боли, будто топчут ее, чтобы не так остро чувствовать.
– Как же ты там оказалась?
– В первый раз случайно попала, клиентка одна пригласила. Я сначала даже не поверила, что такое может существовать где-то рядом. А вчера пришла совсем уже на грани, больше мне некуда было пойти.
– Это что, вроде клуба знакомств?
– Я тоже так поначалу думала. Нет, Надя, может, они и знакомятся для личных целей, но я этого не заметила. Всего-то триста за вход…
– Неожиданно… Так что с Ромой?
– Понимаю, ты, должно быть, удивлена! И презираешь меня, ведь я должна была дома сидеть и ждать звонка. Но это даже хорошо, что я в тот момент оказалась в клубе. Была бы дома – скорее всего кричать бы начала, оскорблять, ведь ко вчерашнему вечеру я дошла уже до последнего предела… А теперь хоть есть надежда, что он снова выйдет на связь.
– Что он сказал?
– Мне с трудом удалось расслышать, что жив-здоров, просит не волноваться и его не искать. Все.