Славка мельком глянул на светящийся циферблат приборной панели своего «Форда». Двенадцатый час. Надо успеть, хотя бы растопить печь в холодной избе и добраться до купели. На машине это займёт минут пять. Торопился, потому что уже несколько лет окунался в купель один и ровно в полночь. Как-то решил испытать на себе – почувствует ли что-то или это всё дань моде. Попробовал и принял всей душой. Моё! Что-то русское вмиг проснулось и ликовало. Бесшабашность, удаль, озорство… Славка даже не пытался сформулировать, просто сказал себе, что каждый год под бой курантов он нырнёт в ледяную купель Каменки или перестанет себя уважать.
Вот в прошлом году на Крещение было ниже двадцати. Поземка, извиваясь по льду, сползала в черную воду и пропадала там навсегда, словно предупреждая, но он все равно трижды окунулся и даже поплавал немного. И это было не напоказ, а только для себя. Так Славка становился мужиком.
Конечно, потом было удобно добраться в теплой машине в натопленную баню, благо он всему научился у бабы Веры. Ну, а нынче всего минус двенадцать и впереди два выходных, достаточно будет захватить старую дедову доху и валенки. После бодрящего омовения заварить чайку с мёдом, расположиться на русской печке и слушать, как потрескивают полешки в печи. Он даже улыбнулся своим мыслям, зная, что всё успеет…
Когда свет фар выхватил из темноты поручни и темный крест купели на фоне заснеженной реки, машина остановилась. Было безлюдно и тихо. Лишь утоптанный пятачок снега говорил о том, что заботливые руки все подготовили к проведению старого обряда. Не выключая двигатель и печку, Славка выскользнул из старого армейского тулупа и бросил его на сиденье. Оглянувшись, скинул плавки и валенки. Он был наедине с полночной купелью.
Тонкий ледок поблескивал над тёмной поверхностью реки. Кто-то предусмотрительно оставил совок с длинной ручкой, чтобы устранить последнее препятствие. Это было весьма кстати, чтобы как-то отвлечься от сомнений. Босиком он обошел купель, наводя порядок и убеждая себя в правильности принятого решения. Глубокий вдох, и сердце сжалось от обжигающих объятий сомкнувшейся над головой воды, а затем бешено застучало. Славка отфыркивался, крестился и снова нырял. Страх уходил и появлялся восторг победы над ним. Его русская душа ликовала. Не сдерживая эмоций, он что-то в восторге прокричал и ринулся к верному «Форду», поджидавшему своего хозяина. Рывком открыв заднюю дверцу, где должно было лежать приготовленное полотенце, он остолбенел…