— Я понял, — хмыкает.
Все его внимание направлено на дорогу, но мою ладонь он так и не отпускает, продолжая этот гнусный контакт.
И похоже, еще сильнее заводится.
А меня всю передергивает. Не хочу такое чувствовать, не хочу к нему прикасаться. Особенно там! И так…
— Не такая, — повторяет с издевкой.
— Да, — чуть не плачу. — Не понимаете, что я совсем не… да у меня и в мыслях ничего такого не было, как вы говорите. Когда я в клуб собиралась, то просто…
— Это ты не понимаешь, — обрывает мерзавец. — Хотя все тебе прямо сказал. Разжевал, блять.
— Что? — роняю, судорожно глотнув воздух.
— Похуй мне, «такая» ты или «не такая», — заключает хлестко. — Ебаться хочу. Неделя хреновая выдалась. Не до траха было. Надо сперму выплеснуть. Уже башку рвёт. Ты сойдешь.
Он так это все выдает, что теперь у меня только одна мысль в голове. Не выдерживаю и брякаю вслух:
— А я здесь причем?
Его взгляд вбивается в меня на пару секунд, прежде чем урод снова поворачивается, чтобы смотреть в сторону дороги.
Но больше это не работает. Не заставляет меня замолчать.
— К этим вашим… проблемам, — бормочу. — Какое отношение имею?
— Самое прямое, — ухмыляется.
— Да как же? — задыхаюсь от накатившего вмиг возмущения. — Вот вам плевать на меня. На то, кто я. Какая. А мне на вас наплевать! И чего вы хотите мне безразлично. Пустите мою руку. Сейчас же.
— Да, — бросает с коротким кивком.
— Пустите, — шиплю.
Дергаюсь изо всех сил. Но это не помогает, а наоборот — делает ситуацию еще хуже.
Ублюдок двигает мою руку. Перемещает ритмично, будто… трогает себя так. Через брюки.
И эти движения дают эффект, который совсем не хочу ощущать под своими пальцами.
Да я вообще от этого гада ничего ощущать не хочу. Но он спрашивает. Делает. Еще и так, будто все права на это имеет. Жесты у него хозяйские, подавляющие.
Застываю от шока. Не представляю, как хотя бы руку теперь освободить, не то, что самой вырваться.
— Ко мне приедем — ртом поработаешь, — заключает незнакомец. — Поняла как?
Он снова смотрит на меня будто ожидает ответа, и не получив ни единого слова, добавляет уже совсем другим тоном. Жестче.
— Лучше тебе меня не злить.
Видимо, от всех этих переживаний отключается инстинкт самосохранения. Потому что я сама не замечаю, как глядя в его безжалостные глаза, выдаю:
— Лучше вам меня отпустить.