Я пришел домой и стал приводить себя в порядок. Скоро пришла Мила. Она принесла мне пирог и еще что-то поесть, стала прикладывать разные примочки к ранкам на лице. Она то плакала, то целовала меня, то жалела. Стала строить планы, как нам переехать в другой город. А потом посмотрела на часы и говорить – Уже поздно. Я домой не пойду. Я останусь у тебя. Она разделась, не включая света, и я не выпускал ее из своих рук до утра.
Ох, какая это было ночь! Она мне тогда сказала – Люблю. Я после этого минуту лежал, не мог пошевелиться, не верил, что это услышал. А потом у меня был какой-то прилив энергии: я ерошил ее волосы, тряс за плечи, трепал, мял и тискал, как куклу, а она улыбалась так снисходительно, понимала, что я рехнулся от любви, гладила меня по щеке, говорила – Ой, затрясешь до смерти, – и целовала, пытаясь меня успокоить. Мы не спали всю ночь, а на рассвете подошли к окну, я раскрыл створки, и мы стояли голые, смотрели на улицу. Никого в этот час не было, ни людей, ни машин, тихо так. Наверное, часов пять утра было. Я ей сказал – Знаешь, Мила, я постараюсь сделать все, чтобы ты была счастлива со мной. Я буду продолжать учиться, закончу техникум, а после этого буду поступать в институт. Сколько буду жить, столько буду учиться.
Мила погладила меня и сказала – А я никогда больше не буду учиться. Я люблю жизнь такой, какая она есть. Мне нужно, чтобы был мир в доме, любимый муж, вкусный ужин по вечерам. Мне бы хотелось вот так стоять иногда с тобой голой у окна, рано утром, когда еще люди не проснулись, и встречать рассвет. Ты любишь рассвет? Я так люблю жить!
Я тогда вспомнил один случай. Как то перед армией я не ночевал дома, остался у одной из наших девок, из тех, что жили в бараках. А на следующий день вечером, за ужином, мать меня упрекнула, что я дома не ночевал, что она волновалась. Я сказал, что я уже взрослый, что хочу, то и делаю. А еще я сказал, что хочу получить от жизни все, что можно, не хочу прожить так, как они. Я и в самом деле думал, что жизнь их паскудная. Только тяжелый труд, чтобы хоть как то на пропитание добыть, никаких развлечений, да я уверен, что отец не знал другой женщины, кроме моей матери, и он у нее тоже был единственный мужчина. А отец мне говорит – Ты еще слишком молод, чтобы знать все о жизни. К твоему сведению, я не пропустил в жизни ничего. – Он обнял мать за плечи и сказал – У меня каждый день праздник. – И вот в эту ночь я понял, что он имел в виду. У него было то, что самое важное в жизни нашей. Он любил мою маму, и она любила его. У меня в ту ночь было то, что нельзя пропускать в жизни. Я тоже могу сказать, как и мой отец – Я не пропустил ничего. – У меня это было, а многие умирают, так и не узнав, что такое любимая женщина.