– Мне нужно тебе многое рассказать.
Надеюсь, рассказ не потянет на сундук салемских братчиков.
– Дело в том, что твой отец происходил из очень известной семьи, в некотором роде – династии. Несколько поколений твоих предков посвятили жизнь надзору за магией.
Интересная формулировка для целей инквизиции.
– Я знаю, ты не очень любишь блюстителей законности, что само по себе не предосудительно…
Когда же Харлик успел это заметить?
– …но надеюсь, ты его поймешь. Тодер выбрал карьеру стража порядка не совсем по велению души. Его родители в свое время настояли, чтобы он окончил церковную школу…
Вероятно, мама пыталась объяснить, что папа не мог устроиться лучше из-за очень специфического образования – богоугодного.
– Колледж Святой инквизиции, – рассеянно поправил я ее.
До Реформации это был уровень нынешней Академии права.
– Ты знаешь? – потрясенно выдохнула она.
Я только плечами пожал.
– Читал досье. Занимательно.
У нее как-то подозрительно задрожали губы.
– Прости! Я не думала, что для тебя это так важно.
М-да, похоже, маленький семейный заговор обломался. Вот так и открываешь для себя, что твои собственные родители тоже люди и способны делать глупости.
– Ма! Не начинай. Ко мне не просто надо относиться как к взрослому, я и есть взрослый. И уже довольно давно. Почему какой-то Хемалис из белых открывает мне глаза на правду? Это унизительно. У членов семьи не должно быть друг от друга тайн, по крайней мере, таких.
Она смутилась и замолчала, а я решил сделать скидку на потрясение: чужой опыт подсказывал мне, что люди наполовину живут в прошлом, и сейчас на нее вполне могла нахлынуть вся горечь той давней потери. Какое счастье, что черные в принципе не способны ни на что подобное!
– Крутой? – спокойно уточнил Харлик со своего места.
Так, без вызова, просто спросил.
– Скорее – озабоченный. Нет, не этим. Просто забот у меня много.
Ни к чему маму еще и Искусниками пугать.
– А сюда зачем приехал?
Шеф как всегда смотрит в корень: черные ностальгией не мучаются.
– Восстановить душевное равновесие. Нагрузки у меня последнее время просто запредельные!
Даже не соврал. Я очень надеялся восстановить душевное равновесие.
Харлик встал и надменно откланялся. Донельзя смущенная мама принялась суетливо убирать со стола. Наверное, ей нелегко было принять, что ее чистосердечное признание сильно запоздало. Сама виновата – надо было слушать, что советовал умный черный в мой прошлый приезд! Три к одному – это она убедила Харлика «не тревожить мальчика» рассказами о папочке. Впрочем, что изменилось бы?