К осени наемные землекопы едва-едва успели оформить замкнутую цепочку прудов с цементным основанием (еще чуть-чуть, и мне пришлось бы лично оплавлять дно резервуаров). В одну сторону сток шел естественным путем, а для перекачивания жидкости в верхнюю часть каскада пришлось сооружать водяное колесо из просмоленного дерева и подбирать емкости, устойчивые к реагенту (пол-литровые пивные кружки как раз подошли). После первого же обильного ливня мы запустили процесс, Йохан лично проследил, чтобы система вышла на рабочий режим, а затем я опустил в бассейн контрольную навеску руды. И на следующий день не смог ее найти – съели начисто вместе с проволочной авоськой.
– Слышь, а то, что мы делаем, не опасно, скажем, для судоходства?
– Исключено! – сверкнул глазами Йохан. – Организмы не активны в растворе с пониженной кислотностью.
Не знаю, не знаю, у меня вид бирюзово-радужного пруда вызывал некоторое опасение. Ну и фиг! Будут строить суда из чистого дерева.
В итоге мы накидали в рабочий бассейн две тонны не пойми чего, соединили водяное колесо с ветряком и принялись ждать результата.