Синее с искрой платье пришлось идеально. Располневшая после родов фигура тем не менее не расплылась, талия по сравнению с пышным бюстом и бедрами казалась тонкой – в общем, что называется, «рубенсовские формы», а если попроще – «роскошная женщина». Искры на синей ткани напоминали сверкающие снежинки на фоне ночного неба.
– И ничего не корова! – развеселившаяся вдруг Женя показала язык своему отражению. – Очень даже ничего! И румянец такой… завлекательный.
Нежная, как у многих полных женщин, кожа казалась персиковой, глаза сияли, на щеках играли обворожительные ямочки.
– Теть Валь! Ну что, отпустишь меня на вечер?
– Да как же не отпустить такую красавицу? – всплеснула руками соседка.
– Ну… мы же с тобой хотели курантов дождаться, шампанского выпить, наготовили вкусненького.
– Ой, а то мы завтра шампанского не выпьем и вкусненького не съедим. Ступай, веселись! А Светочку я уж у себя уложу.
Но Женя еще чувствовала какую-то неловкость:
– Я веселиться пойду, а тебе с ребенком сидеть?
– Да мне ж только в радость! Она меня бабушкой назвала, я ж для нее готова звезду с неба снять! – Валя украдкой вытерла непрошеную слезу. – Ступай-ступай! Да гляди, меньше, чем с генералами, не танцуй! – она шутливо погрозила Жене пальцем и подмигнула.
– Слушаюсь, товарищ командир! – рассмеялась Женя.
Какие уж нам генералы, думала она часа через два, поедая вкуснющий торт и наблюдая за танцующими. Тут бы хоть лейтенантиком каким завалящим разжиться, да и те все с женами. Взглядами-то прямо облизывают – ну как же, одинокая симпатичная женщина, а подойти пригласить – как можно, супруга обидится! Ну и ладно! Мне вкусно и весело, ну их.
– Разрешите?
От неожиданности Женя уронила ложечку. Возле нее стоял высокий подтянутый мужчина: яркие голубые глаза, крупный нос, полные чувственные губы и – абсолютно седой.
– Я напугал вас? Извините. Вы танцуете?
Он повел Женю в вальсе так уверенно, что она почувствовала себя легкой, как новогодняя снежинка.
– А где ваш муж? Как же он такую очаровательную женщину одну оставил?
– Бывший, – фыркнула Женя. – Подполковник Гудков Виктор Петрович. Вон сидит, уже лыка не вяжет.
Виктор Петрович, тяжело навалившись на угол стола, безуспешно пытался почистить мандарин. Мандарин мячиком выскальзывал из непослушных пальцев, бравый подполковник некоторое время уныло глядел на пол и брал следующий. Под его стулом валялись уже три-четыре оранжевых «мячика».