– Алло? – раздался бодрый мужской голос, и это было странным. Утро еще не вступило в свои права.
– Михаил? – спросила Зина.
– Да, это я. С кем имею честь? Тише вы, раздолбаи! – вдруг крикнул он, и музыка, доносившаяся в трубку, громкая и ритмичная, стала тише.
– Вы меня не знаете, но у меня дома человек, который говорит, что знает вас.
– Так дайте ему трубку, или он немой? – хохотнул Михаил.
– Он в отключке. – Вдруг Зине на ум пришло, что этот Миша явно находится на какой-то вечеринке и пьян. Это не прибавило ей оптимизма. – Его зовут Артур…
– Артур Богданов?! – заорал Михаил. – Что с ним?! Такой красивый и наглый тип?!
– То, что наглый, это про него, а вот насчет красоты, так это на любителя.
– Да что вы, девушка! Если бы вы видели толпу девиц, вечно сопровождающих его! Артур – настоящий мачо!
– Возможно… – осторожно согласилась Зинаида, разглядывая голую спину «пришельца», из которой торчали осколки, словно гребень у динозавра. – Этот ваш, с позволения сказать мачо, прыгнул с парашютом прямо ко мне в квартиру, разбив потолок.
– Это он может, – довольно сказал Миша, до него не сразу дошло сказанное. – Что-что он сделал?! Серьезно?! Ну молодец! Эй, ребята! Слышите? Артур-то сиганул с небоскреба! – кричал он уже кому-то.
По одобрительному гулу и реву Зина поняла, что эта информация понравилась всем.
– А мы как раз в ночном клубе отмечаем его день рождения. Артуру исполнилось тридцать четыре года! Он вышел на минуту сделать этот прыжок на спор и пропал, – пояснил Миша.
«Оригинальный способ отмечать день рождения», – подумала Зина, вздыхая.
– Вообще-то я думала, что вы врач.
– А я врач, – заверил ее Миша, – у меня своя клиника.
– Ну так приезжайте ко мне и заберите своего прыгуна! А то он не встретит свой следующий день рождения! – в сердцах заключила Зина и продиктовала адрес.
Она положила трубку и обессиленно отправилась в ванную. Первым делом она посмотрелась в зеркало. Ее ужасу не было предела. Все лицо покрывали ровные, симметричные царапины, словно ее драли кошки, такие же следы были на плечах и руках.
– Вот ведь черт! – сказала она и вернулась в комнату с влажным и холодным полотенцем.
Присев рядом с Артуром, она протерла ему лицо влажной тканью. Его ресницы дрогнули, и Артур открыл глаза. Радужная оболочка была настолько темной, что сливалась со зрачком.