Вот Ритуля и примчалась ко мне в Ложкино с предложением пожить в квартире болезной мадам. Чем не решение проблемы? Рудольф Иванович благосклонно относится ко мне, я ему не чужая, помню день, когда он жалким тощим котенком появился в семье Николаевых. Гребнева приготовилась падать ниц передо мной, биться головой о пол, обещая за услугу все, что угодно. И что услышала, не успев изложить просьбу? Подруга задумала делать ремонт, собирается снять какую-то халупу, чтобы перекантоваться там на время покраски стен и циклевки полов, переживает заранее из-за плохих условий, в которых окажется. Ну надо же, как все отлично устроилось! Ура! Ура! Бьют барабаны! Звучат литавры!
Риточка прыгала от счастья и повторяла:
– Вот шикарно вышло! Майя, конечно, вредина, обожает держать пальцы китайским веером, вечно твердит, что у нее и сын, и кот, и дом, и вообще все-все самое лучшее, а я дворняжка, которую с улицы погреться пустили. Но мне на это наплевать. Главное, чтобы Майя до нашей с Сергеем свадьбы скандалов не устраивала. А там посмотрим, чей китайский веер покруче будет, ее или мой!
Мне оставалось лишь молча моргать, наблюдая за ликованием Риты. Путей к отступлению не было, я сама загнала себя в угол.
В огромной, шумной, никогда не засыпающей Москве есть заповедные райские уголки, о которых не осведомлены многие коренные столичные жители. Майе Михайловне повезло устроиться именно в таком местечке. Она живет в небольшом, смахивающем на пряничный, домике, который стоит в старом парке, куда не пускают никого из посторонних, потому что оазис с деревьями и клумбами является территорией, принадлежащей психиатрической больнице. Вернее, клиника именовалась так ранее, в советские годы, когда отец Сергея, Олег Михайлович, был ее главврачом. Старший Николаев считал работу самым главным в жизни и жил рядом с больницей в специально построенном коттедже, который Майя Михайловна в 1993 году ухитрилась оформить в собственность.
В середине девяностых психиатрическая лечебница неведомым образом стала частным заведением, где за большие деньги лечат неврозы. Борис Павлович, нынешний владелец клиники, а заодно и ее главврач, разогнал прежних докто ров и средний медперсонал, но Майю Михайловну не тронул, потому что некогда учился в аспирантуре у Олега Михайловича и испытывает благодарность к научному руководителю. Вдова бывшего главврача еще какое-то время работала медсестрой, а потом ее назначили кастеляншей, ответственной за белье-подушки-одеяла-халаты-тапочки и прочее. Борис Павлович не мог сделать лучшего выбора – старушка честна до идиотизма, по сию пору считает больницу детищем покойного мужа и рьяно следит за хозяйством. Вот только я не знала о том, что еще она работает внештатным психотерапевтом.