Ну, встретились – и ради бога. Когда он снова обернулся, столик, за которым сидел господин со справкой, был пуст. Как корова языком слизала – и господина, и спутницу. К свободному столику уже неслась молодая парочка. Он повертел головой – ну, и ладно. «Ты уверен, что все в порядке?» – забеспокоилась Ирина. «А то, – усмехнулся Турецкий. – Можешь не сомневаться. Если что-то будет не в порядке, ты узнаешь об этом первой».
Он практически забыл об инциденте. Ирина что-то щебетала, отправляя в рот кусочки деликатесов, он понервничал и успокоился. Не верил он в заговор и месть. Как правило, эта публика дорожит свободой, проведя томительные годы за решеткой. Не будет у них другой жизни. Просто узрел человека, упекшего его в кутузку, – добрые чувства, понятно, грудь не всколыхнули, плюнул, ушел. «Хорошо, я буду осторожен, – уговаривал себя Турецкий. – Пешком в гостиницу не пойдем, поймаем такси, проследим, чтобы никто не увязался».
Потом Ирине приспичило «припудрить носик» – благо заведение с буквой «Ж» (да, собственно, и «М») располагалось в коридоре рядом с баром. «Не ешь моих каракатиц, я их пересчитала», – сказала Ирина и грациозно удалилась, помахивая сумочкой. Он проводил ее глазами, осмотрелся для порядка. Все спокойно. За соседним столиком вкрадчиво ворковали двое субъектов условно мужского пола – эти видели только себя, окружающих для них не существовало. Он встал из-за стола, напевая под нос «Красный, желтый, голубой, выбирай себе любой», подошел к бару, чтобы не выпустить Ирину из поля зрения, когда она покинет комнату, где женщины пудрят носы. У входа в мужской туалет любитель пива танцевал лезгинку. Возле бара клубились несколько особей мужского пола. Бармен беседовал с мужчиной. Последний удалился, бармен повернул голову, приветливо улыбнулся: «Вам что-нибудь налить?»
Вот с этого момента и стартовали неприятности. Почему бы не выпить маленькую? – подумал Турецкий. От шампанского, которое трудно назвать мужским напитком, уже тошнило. «А давай, дружище, – согласился он. – Маленькую, да удаленькую. Ведь хорошего настроения много не бывает, верно?» Бармен подобострастно хихикнул, и к Турецкому подъехала маленькая стопка с желтоватым содержимым. Он даже не видел, как бармен ее наливал. Просто стопка откуда-то взялась и подъехала. Он опрокинул ее в себя.