С Алевтиной, едва она прочитала заключение рентгенолога, случилась истерика. Малютку госпитализировали в стационар, причём родительницу – вместе с ней, всё же четыре года ребёнку! Варенец был службой доставки: фрукты, бельё, антибиотики, отхаркивающие средства…
Спокойно смотреть, как заходится в кашле до посинения твой ребёнок, не сможет ни один родитель. Алевтина осунулась, поблёкла. Круги вокруг ввалившихся глаз против воли Арсения напоминали ему фильмы ужасов, заполонившие экраны многочисленных видеосалонов в то время. Казалось, ад становился кромешным, без просветов.
Вечерами у Арсения оставалось свободное время, когда он не знал, чем себя занять. Просто шёл на рынок, покупал семечек, жарил их на сковородке, выводя специфическим запахом соседей из равновесия, и лузгал стакан за стаканом.
В один из таких вечеров в дверь позвонили. На площадке перетаптывалась с ноги на ногу медсестра Людочка в обворожительной рыжей шубке, джинсах и сапогах на высокой платформе.
– Арсений Палыч, – надув губки, она взглянула на него исподлобья, – вот вы работаете на износ, и совсем не знаете, что на вас… невозможно смотреть без содрогания! Я узнала про ваши проблемы и вот, решила навестить. Мне кажется, не стоит так убиваться. Посмотрите вокруг, всюду столько интересного…
Варенец минуту стоял, заслоняя проход подобно секьюрити в ночном клубе, в голове при этом, как бегущая строка внизу экрана, текла информация: «Ничего, упакованная девица, явно не обременённая ни семьёй, ни хозяйством. Папик, небось, директор предприятия или его зам как минимум. Узреет сейчас мой коммунальный кавардак, шелуху от семечек и что? В каком месте авторитет мой после этого окажется? Известно, в каком. А наплевать, пусть знает, как живут «светила» современной медицины!» Потом как бы нехотя посторонился, дескать, раз уж пришла, то так и быть, заползай дальше, мало, видимо, тебе наших «колядок» на дежурствах.
Намеренно или нет, но Людочка не замечала разбросанных вещей, немытой посуды в раковине, висевших в коридоре велосипеда с детской ванной. Уклоняясь от препятствий, словно от сталактитов в пещере, она следовала строго по предписанию, которое доктор ей озвучил. Когда резко открылась дверь справа, и на свесившемся оттуда одутловатом лице соседки проступило, как на фотобумаге в проявочной кювете, недоумение, Варенец не совсем разборчиво буркнул: