В обоснование этих главных выводов автор предлагает решение ряда важнейших вопросов.
Во-первых, в работе большое внимание уделено понятию и правовой природе дарения на случай смерти в праве Древнего Рима. Являясь разновидностью договора дарения, дарение на случай смерти имело особую правовую цель, не являлось бесповоротной сделкой, так как даритель мог отменить ее в любое время до момента своей смерти, если только сам не отказался от данного права, а также могло заключаться под отменительным (резолютивным) или отлагательным (суспензивным) условием.
Учитывая конкуренцию между наследованием по завещанию и дарением на случай смерти, автор на основании собственного весьма квалифицированного перевода и изучения ряда первоисточников приходит к выводу о том, что в классическом праве Древнего Рима начинается процесс постепенного распространения правил о завещательных отказах в отношении договора дарения на случай смерти, а между классическими юристами возникает спор, в каком объеме это следует делать. В конечном счете в работе выявлена невозможность полного слияния этих правовых институтов в Древнем Риме, которая справедливо объясняется автором сохранением принципиальных различий в их правовой природе.
Во-вторых, рассматривая конструкцию дарения на случай смерти в отечественном праве, автор обоснованно использует исторический метод, позволяющий, с одной стороны, обнаружить влияние на нее римских корней и опыта европейского континентального права, а с другой стороны, проследить в исторической перспективе национальные особенности в правовом регулировании этого договора.
Систематизированные нормы, касающиеся договора дарения, появились в российском законодательстве только в первой половине XIX в. в Своде законов гражданских (том X Свода законов Российской империи 1832 г.). По общему правилу в русском дореволюционном праве смерть одаряемого не являлась отменительным условием и сама по себе не позволяла дарителю вернуть подаренное имущество, а возможность заключения сторонами mortis causa donatio под отлагательным условием вообще не признавалась. Вместе с тем такая сделка не считалась недействительной, а рассматривалась в качестве завещательного распоряжения. Нормы проекта Гражданского уложения Российской империи, касавшиеся дарения на случай смерти, в целом, соответствовали положениям Свода законов гражданских.